Бродяги. Путь Скорпиона - стр. 59
– Дай пива. И еды. Быстро.
Трактирщик снова засуетился, а под сводами обеденного зала будто бы повисло грозовое облако – вот-вот шарахнет.
На этот раз хозяин «Мамочкиного приюта» двигался порасторопнее, и оказалось, что у этого скряги было припрятано и вяленое мясо, и сыр, и хлеб. Красного пива он, правда, гостю не предложил. Но Гаспару на это было наплевать, он рвал зубами пищу, не особенно разбирая, что именно ест, и заливал всё это местным разбавленным пивом.
– Полегче, Чемпион, не то кишки скрутит, – приговаривала Кукушка.
Гаспар вытер рукавом рот, отбросил недоеденный кусок хлеба, поднялся, и его повело. Он навалился на Ахти, и парень с трудом удержал гостя под локоть. Мальчик почувствовал под шерстяным плащом что-то твёрдое, словно на левой руке у Гаспара был надет доспех.
– Ведите моего коня! Все вопросы потом.
В хижине стало тихо, как будто кто-то умер. Впрочем, так оно и было. Просто никто из хозяев не хотел последовать вслед за Верзилой.
Тойво прожигал Ахти взглядом, подмигивал, морщился: давай, мол, говори! Но у парня язык прилип к нёбу.
Чемпион поднялся, и мальчику показалось, что где-то вдали громыхнул гром.
– Я сказал: мне нужен мой конь!
В тёмных глазах Гаспара заплясал прежний опасный огонёк.
– Конь твой издох, – пробормотал трактирщик, ковыряя ногтем пятнышко на столешнице. – Вот такие дела, Гаспар. Такие дела…
Тыковка, из которой гость пил пиво, пересекла комнату и врезалась в стену, осыпав трактирщика ошмётками. Ахти моргнуть не успел, а Гаспар уже стоял у прилавка, сжимая Тойво за ворот куртки.
– Повтори-ка громче, что ты сказал, опухшая рожа! Я велел тебе сберечь коня всеми правдами и неправдами. Ты сказал мне, что у тебя лучший конюх во всём Таурусе. Где мой конь?!
Тойво и рад был бы ответить, но ворот куртки так сжал ему шею, что лицо побагровело. Чемпион обернулся, впился глазами в Ахти, и с парнем едва не случилось то же, что недавно на лесной опушке.
– Ты следил за жеребцом, змеёныш?
– Следил, – услышал Ахти свой голос как чужой.
– Тогда какого рожна он сдох? Говори! Это был огромный, здоровый конина!
– Я… Он… Мы…
Гаспар оттолкнул Тойво и шагнул навстречу лепетавшему мальчику.
– Тпру! – завопила Кукушка. – А ну, не бузи, Чемпион! Ревёшь как медведь-шатун, у которого зад примёрз! Сейчас заставлю тебя сжевать пучок валерьяны! И не тронь парня! Уговор был на три месяца, тебя же не было более полугода!
– Что? – моргнул Гаспар. – Что ты мне заливаешь, старая? Мы сходили с Цубасой туда и обратно. Нас крепко потрепали. Мы видели такую мерзость, что тебе и в кошмарах не снится. Но мы и месяца не пробыли за рекой! Взяли, что нужно, и сразу домой!
Он мигом остыл, быстро пробежался взглядом по серьёзным лицам:
– Брешешь. Уходили ранней осенью – и теперь осень.
– Балда! – хмыкнула Ку-Ку. – Нынче весна. Выйди погляди, как почки зеленеют. Ужели не знаешь, воин, что время подле Чёрной Язвы течёт иначе.
Ахти заметил, как на смуглом лбу Чемпиона выступают крохотные капельки пота. Его глаза всё ещё недоверчиво блуждали по лицам обитателей трактира, пока не остановились на морщинистом лице старухи.
Та молча ткнула пальцем в доску, исписанную чёрными крестиками.
– Вот скока ты пробыл за рекой.
Гаспар медленно закрыл глаза. Вдохнул-выдохнул.
– Допустим. Но что вы сделали с конём?