Бродяги. Путь Скорпиона - стр. 50

Конец у песни был до того похабный, что даже Лемпи зарделась. Для Ахти это явление было таким же редким, как цветущий папоротник или конь с крыльями.

Глазеть дубогорцы глазели, однако никто из воинов и командования не остановился и не приблизился к дверям «Мамочкиного приюта». То ли им было приказано идти на северо-восток без остановки, то ли в армии прослышали о трактире на окраине леса, в котором завелась неизвестная болезнь.

Солдатская песня отгромыхала и растворилась в морозном воздухе. Топот пяти сотен шагов стих, а трое зевак всё ещё стояли на крыльце и смотрели на свежие следы, оставленные сапогами и копытами на тракте.

– Не так уж их и много, – пробормотала Лемпи. – А всё равно жаль, что никто не вернётся назад.

«Почему?» – захотелось крикнуть Ахти. Но он не крикнул. Только по спине пробежали мурашки.

Зимнее свинцовое небо, будто пытаясь вразумить и остановить двигающееся в сторону разлома войско, разродилось внезапным снегопадом.

Трое суток падали на землю белые хлопья.

Ахти вышел из трактира и увяз по пояс.

Разгребая снег деревянной лопатой, мальчик пробрался через двор к воротам конюшни и вошёл внутрь.

Первое, что он услышал, – тяжёлое дыхание коня-гиганта.

Голиаффэ, как назвал коня лекарь, выглядел скверно: большущая голова опущена, живот раздут, бока и шея мокрые, как будто он проскакал много часов галопом.

– Что с тобой, друг? – Мальчик сделал шаг вперёд, хотел протянуть руку и коснуться зеленоватой шерсти, но тут услышал за спиной шипение.

– Не вздумай его трогать!

Старуха Ку-Ку, стояла за его спиной, в белой арке ворот, сгорбленная и костлявая, как сама смерть, – только косы в руках не хватает.

– Я… Мне нужно ему помочь.

– Поздно, – сказала она пророческим, не терпящим возражения тоном. – Неси длинную верёвку. Отведём жеребца в лес.

– В лес? Но зачем?

Она не ответила. И снова Ахти всё понял сам.

Он весь вспотел, пробираясь через сугробы. Хотя на ногах были надеты плоские короткие лыжи, идти по лесу всё равно было тяжело.

Позади в снегоступах шагала Кукушка. Она не отставала, и Ахти удивлялся, как проворно она передвигается по лесу. Старуха вела на верёвке коня Гаспара, он следовал за ней на расстоянии пяти шагов, и по тому, как двигал головой и ушами, видно было, что жеребец полностью ослеп.

Гигант шёл медленно, тяжело, и, хотя проваливался, снег не доходил ему даже до брюха.

Тяжёлое дыхание скакуна эхом разносилось по лесу.

– Нам ещё далеко?

– Токмо дойдём до поляны.

Мальчик вытер красный нос, тоскливо посмотрел на сумку, которую старуха перевесила через плечо.

– Ку-Ку?

– Что?

– А как мы его… Ну…

– Выбирай сам: или привяжем к дереву, а там своё дело сделают волки, или твоей рукой.

Ахти замялся:

– Волки… Они ведь тоже могут разнести заразу.

– Могут.

– И будут его терзать.

– Будут.

– Тогда… Ку-Ку?

– Ну?

– А можешь ты? – мальчик заглянул в сощуренные глаза старухи, прикрытые толстыми веками.

– Боисся? Лучше придумай, что ты скажешь его хозяину.

Ахти открыл рот, а конь Гаспара захрипел, выпустил большое облако пара и упал на бок.

– Верзила! – крикнул мальчик, бросился к нему и тут же почувствовал на вороте цепкие пальцы старухи.

– Не дури.

Конский глаз вылупился на него, моргнул раз и закатился.