Бритва Оккама в СССР - стр. 7
– Здрасте! – сходу, громко сказал я, и молодая полная продавщица замерла в нелепой позе, склонившись над кассовым аппаратом с надкушенным бутербродом из батона, масла и колбасы в руках. – А у вас ванилин есть?
Колбаса соскользнула с наклонённого бутерброда и ляпнулась на пол.
– … – беззвучно выругавшись, продавщица полезла под прилавок, и оттуда раздался её недовольный голос: – А вы на пекаря совсем не похожи!
– А я не пекарь, я – от мошек взять хочу…
– И что, помогает? – высокий мужчина в запылённой одежде и с мотоциклетным шлемом на сгибе руки с интересом смотрел на меня сквозь стёкла широких тёмных очков-авиаторов.
– Э-э-э… Если это ваш мотоцикл там, у крыльца – то ванилин в этом случае, кажется, бессилен!
– Хо-хо! Хороший мотоциклист на вкус различает шестнадцать видов насекомых! – а дядька-то был весёлый! – Я не для мотоцикла, я так – на будущее спрашиваю. На рыбалку ходить, или там – в огород…
– Говорят – столовая ложка спирта, пакетик ванилина… – начал я, но был прерван металлическим грохотом и ругательствами продавщицы – в голос.
Мы с незнакомым мотоциклистом кинулись ей на помощь. Грузная барышня возлежала за прилавком среди кучи консервных банок и обломков развалившейся табуретки. По всей видимости, она полезла куда-то на верхние этажи стеллажей и потерпела фиаско в борьбе за высокую культуру советской торговли.
– О-о-о-о! – простонала работница торговли. – Будьте вы прокляты! Вы и ваш ванилин!
В вытянутой вверх руке она сжимала жестяную банку с надписью «МПИТ СССР ГЛАВПАРФЮМЕР». Остальные буквы были закрыты её мясистыми пальцами. С трудом мы – два здоровых мужика – придали продавщице вертикальное положение, и она, злобно на нас зыркая, сказала:
– Покупателям не положено за прилавком находиться! – и потёрла ушибленные ляжки. – Ванилин брать будете?
Хорошо хоть жива осталась!
В итоге я оказался счастливым обладателем внушительных размеров металлической банки с кондитерским снадобьем производства Ленинградского химико-пищевого комбината. Что делать с такими объёмами ванилина – я не представлял, как хранить его после вскрытия – тоже. Тем не менее, выбравшись на улицу, устроился на крыльце, достал нож, приставил острие к крышке и несколькими ударами по рукоятке пробил дырочку. Высыпав кое-что на ладонь, задумался: что мне теперь – плевать на него и в кожу втирать, или так – из банки на башку насыпать?
– А вы нездешний? – мотоциклист с авоськой, полной продуктов, вышел из дверей магазина.
ГДАХ! – ударила дверь, приведённая в движение тугой пружиной, моя рука от неожиданности дёрнулась, и крупинки ванилина полетели на землю.
– Еду в Талицу, – проговорил я. – На попутках.
– И что, охотно берут попутчиков? – удивился мужчина. – Долго уже едете?
– Утром был в Минске. Тут вот, правда, завис, с этим ванилином и с этими мошками… Мне б на трассу выбраться – дело бы пошло веселее. А то такое чувство, что Слуцк – это одна большая промзона!
С сомнением оглядев мои габариты и объёмистый рюкзак, мотоциклист спросил, переходя на «ты»:
– В коляску влезешь? Я аж до Комарович тебя довезти могу, если сотня кэмэ в коляске не испугает. Особого удобства не предвидится, так и знай!
– В моём положении выбирать не приходится… А до Талицы мне сколько останется?
– Километров пятнадцать – двадцать…