Бриллианты на свадьбу бывшей - стр. 4
***
На халяву, понятное дело, народ старался подтянуться к самому началу свадебных мероприятий – к понедельнику. Мама и папа Антона приехали раньше, выехав накануне выходных. Однако все дни до – пожалуйста, но за свой счет. Кроме меня, мамы и подруги, естественно. Впрочем, наверняка Антон родителям все оплатил.
Совсем не хотелось, чтобы гости оставались с нами после свадьбы. И тут я подстраховалась – не выпирать же их силой. Просто мы съедем отсюда сами и переедем в другое место.
Я еще разок сверяю список сегодняшних гостей:
Невеста (да, это я, но для всяческих мероприятий я пишу о себе в третьем лице – «невеста»; так мне легче абстрагироваться и разделять себя-организатора торжества с собой-невестой).
Мать невесты (да, ее тоже официально, чтобы абстрагироваться от мамы).
Подружка невесты (ну вы уже поняли – чтобы абстрагироваться от Полинки).
Бабушка невесты с собакой (продолжаем абстрагироваться).
Мать жениха (от нее просто абстрагироваться – они с мужем приехали в пятницу и целыми днями лежат у бассейна).
Отец жениха (ага, лежит у бассейна).
Бабушка жениха (тут и абстрагироваться не нужно – я сегодня увидела Елену Сергеевну второй раз в жизни).
Остальные приедут позже. Но у нас вечером, тем не менее, приветственный коктейль, чтобы тусовка потусила вместе и типа сблизилась.
Переодеваюсь в коктейльное платье – лимонного цвета на тонких бретельках. На ногах – белые босоножки на шпильках. На голове, как обычно, рыжие вьющиеся волосы, с которыми я ничего никогда не делаю – бесполезно.
В баре уже накрыт фуршет – легкие закуски, вина, коктейли. Парню за барной стойкой заплатили нормально, и он закрыл дверь с улицы. По большому счету, мы могли при любом раскладе никого не пускать. Он это понимает. Друзья хозяйки – святое дело.
– Дашуля! – восклицает мама. – Мы тебя заждались.
Чего они меня заждались, если начало в девять, после ужина. А сейчас без пятнадцати. Но спорить бесполезно. На самом деле, все на месте: старшее поколение не то что не опаздывает – оно приходит заранее.
Нет только Полины. Она-то придет, как положено, – минут на пятнадцать позже, минимум. Ей здесь вообще особо делать нечего. Мужиков помоложе нет, если только бармен. Но на таких Поля не разменивается.
– Мы с бабушкой как раз делимся воспоминаниями о твоем детстве, – мама сладко улыбается, прекрасно зная, как я эти воспоминания в их исполнении не люблю.
Бабушка с чихуахуа, переодетой в золотистый кобмез (мы с ней немного с одном стиле), уселась рядом с отцом Антона. По иронии судьбы Глеб Анатольевич младше бабушки всего на пять лет. И она напропалую с ним кокетничает. Пользуется тем, что жена Глеба Анатольевича отсечена от мужа моей мамой.
Чихуахуа смотрит злобно, как и положено страшненькой подружке.
– В общем, вы познакомились и все нормально, – оцениваю я обстановку. – Как ужин? Ничего?
– Деточка, я плохо слышу! – сообщает бабушка Антона. – Говори погромче.
– КАК УЖИН? – ору я.
Чихуахуа заливается лаем. У бармена что-то падает.
– А, ужин! Вкусно. Но мне нельзя такое.
Если ей нельзя такое, то получается она осталась голодной. Но тогда откуда она знает, что было вкусно? И почему бодро пьет Кровавую Мэри, не менее бодро закусывая картошкой фри?
– Дашуль, нормальный ужин, но могло бы быть и лучше, – это уже мама. – Ты на свадебный банкет закажи у кого-нибудь другого.