Бриллиантовый шепот - стр. 8
Уезжали в Ригу, в Одессу, в Киев, – кто куда мог, у кого где были друзья, родственники, а иногда и просто «на авось», полагая, что даже в чужом городе, без родных и близких, будет не хуже, чем в Москве, охваченной революционным угаром.
Вещей у Зотовых было немного, но основную проблему составлял пес по кличке Кока – облезлый, тощий, полуслепой от старости. Ювелир скорее оставил бы в Москве жену и детей, чем его. Помог высокий, широкоплечий человек с офицерской выправкой. Ловко действуя одной рукой (вторая отсутствовала), он втащил в вагон корзину с Кокой и Лизу. Остальные влезли сами. Долго ждали отправления, наконец поехали. Поезд едва-едва тащился, застревая на каждом полустанке и просто посреди поля. Пассажиры постепенно расселись, утрамбовались и даже начали налаживать что-то вроде дорожного быта. Зотовы впервые ехали в таких условиях, и состояние Натальи Васильевны было вполне объяснимо. Николай маялся от общего кошмара, да еще и постоянное зудение и претензии мачехи довели его до белого каления.
– Куда ты дел все деньги? – опять повис в воздухе вопрос.
Николай отклеился от окна, несколько секунд тупо смотрел, как Кока пытается выбраться из корзины.
– У попа была собака… – злобно прошипел он, засовывая облезлого пса обратно.
– Что ты сказал, Коля? – спросила Лизонька, пытаясь разворошить мачехину сумочку.
– Не трогай! – злобно заорала Нэта.
– Не кричите на ребенка, она устала, – это уже относилось к перекошенной от гнева Наталье Васильевне.
– Иван, ты видишь, он меня унижает! – визгливый голос взмыл до потолка.
Ювелир отмахнулся от жены. Он устал. Духота и пиление супруги привели его в состояние какого-то оцепенения. Он уже с трудом понимал, куда и зачем они едут. Последнее, что его сейчас интересовало, это вечные перепалки жены и сына. Но неожиданно пришло спасение.
– Я восхищен вашей выдержкой, – сидевший рядом однорукий офицер нашел единственно правильный способ утихомирить вконец издерганную женщину. – Я знаю, порой невзгоды вынуждают даже хрупких на вид женщин отправляться в дальний путь, проявляя незаурядную выдержку и мужество, – продолжал он. – Позвольте узнать, вы едете до Риги?
– Да, к провинциальным родственникам… – Наталья Васильевна еще не отошла от скандала, но уже кокетливо улыбнулась собеседнику, найдя его весьма и весьма привлекательным мужчиной.
Он начал расспрашивать ее о цели столь утомительного для такой очаровательной дамы путешествия, перемежая расспросы комплиментами. Иван Николаевич облегченно вздохнул и даже попытался задремать. До его слуха доносились обрывки разговора.
– О, в Москве я была хозяйкой литературного салона…
– Что вы говорите! Как интересно.
– У меня бывали такие люди… А сейчас я должна прозябать где-то на задворках Риги.
– Почему на задворках?
– Ох, родственники живут на окраине… забыла как улица называется… Иван, – обратилась она уже к мужу, – где живет твоя свояченица?
Разбуженный Зотов пробормотал название улицы и снова отключился.
Николай отошел в другой конец вагона. Скупость и расчетливость мачехи всегда его раздражали, но, с другой стороны, определенная логика в ее словах присутствовала. Подозрительное молчание отца по поводу имущества семьи беспокоило и Николая. Внезапно в его голове промелькнула догадка. Он видел, как отец уезжал с саквояжем из дома. Нэты в то утро не было дома. Она засиделась допоздна у очередной приятельницы и заночевала у нее, справедливо полагая, что улицы Москвы ночью – не лучшее место для прохожих.