Бремя любви - стр. 9
Этель испуганно подняла голову:
– Тише, тише, дорогая.
Лаура раздраженно отошла от окна.
Глава 3
Анжела страшилась возвращаться домой, но, когда подошло время, ей показалось, что все не так ужасно.
– Смотри, – сказала она мужу, когда они свернули к дому. – На крыльце нас ждет Лаура. Вид у нее взволнованный.
Машина остановилась, она вышла и, нежно обняв дочь, воскликнула:
– Лаура, дорогая, как я рада тебя видеть! Ты очень скучала без нас?
– Нет, не очень, – честно призналась Лаура. – Я была занята. Связала тебе коврик из рафии.
Анжела вдруг вспомнила Чарльза. Как он, бывало, мчался ей навстречу, бросался ее обнимать, приговаривая: «Мамочка, мамочка, мамочка!»
Как же тяжело было это вспоминать. Отогнав грустные мысли, Анжела улыбнулась Лауре:
– Коврик из рафии? Как трогательно, дорогая!
Артур Фрэнклин потрепал дочку по волосам:
– Ты, по-моему, подросла, киска.
Все вместе они прошли в дом.
Лаура сама не знала, чего ждала от встречи. Вот и вернулись родители, уделяют ей внимание, расспрашивают, рады ее видеть. Но что-то было не так. И дело не в них, а в ней самой. Она не смогла… не смогла что?
Не сказала, что хотела, выглядела и чувствовала себя не так, как ей представлялось.
Все прошло не так, как она планировала. Места Чарльза она не заняла. Чего-то ей не хватило. Но завтра все будет по-другому, убеждала себя Лаура, а если не завтра, то на следующий день или днем позже. Ведь она душа дома, вспомнила Лаура понравившуюся фразу из старинной детской книжки, которую нашла на чердаке.
Теперь-то она определенно душа дома.
Вот только ощущала она себя, к сожалению, все такой же, как прежде, Лаурой.
Просто Лаурой.
– Болди, кажется, привязался к Лауре, – сказала мужу Анжела. – Представляешь, он приглашал ее на чай, когда нас не было.
Артур ответил, что очень хотел бы знать, о чем они беседовали.
– Мне кажется, – немного помолчав, продолжала Анжела, – нам следует сказать Лауре. Иначе она узнает от слуг или кого-то еще. В конце концов, она уже не маленькая, чтобы пичкать ее сказками о капусте и аистах.
Анжела полулежала в глубоком плетеном кресле под кедром. Повернув голову, взглянула на мужа в шезлонге.
На лице ее еще были заметны следы пережитых страданий. Жизнь, которую она вела, пока не сгладила ощущения потери.
– Родится мальчик, – сказал Артур Фрэнклин. – Я уверен, что будет мальчик.
Анжела улыбнулась и покачала головой:
– Что толку гадать?
– А я не сомневаюсь.
Он был совершенно в этом уверен.
Родится мальчик, похожий на Чарльза. Другой Чарльз, но такой же голубоглазый, веселый, шаловливый, ласковый.
А Анжела подумала: «Может, и мальчик, но он же не будет Чарльзом».
– Хотя мы будем рады и девочке, – не очень уверенно произнес Артур.
– Но ты же хочешь сына, Артур?
– Да, – вздохнул он. – Я бы хотел сына.
Мужчине нужен сын. Дочери – это совсем не то.
Он вдруг ощутил какое-то смутное чувство вины и сказал:
– Лаура и правда славная девочка.
– Да, – искренне согласилась Анжела. – Милая, спокойная, всегда готовая помочь. Нам будет недоставать ее, когда она уедет в школу. – И, подумав, добавила: – Мне бы хотелось, чтобы это оказалась не девочка, отчасти и потому, что Лаура может ревновать к маленькой сестренке. Хотя какие могут быть для этого основания?
– Никаких, конечно.
– Но дети иногда ревнуют к младшим, и это вполне естественно. Поэтому и надо сказать ей, подготовить ее.