Браво-брависсимо - стр. 31
Важанов и зарубежные гости входят в приемную Товстухи.
ВАЖАНОВ. Иван Павлович, американцы хотят…
ТОВСТУХА. Ясно, чего они хотят. Пора, господа янки, давно пора. Но мы дольше ждали. Так что придется подождать.
ДЭВИС. Время – деньги, товарищ Товстуха.
ТОВСТУХА. А вот у товарища Сталина нет времени. Побеседуйте пока вот… с его помощником, товарищем Важановым. Вождь прочтет запись беседы и, возможно, уделит вам пять минут, если сочтет нужным. Иначе никак.
НЭНСИ АСТОР. Ну, понятно. Мы для товарища Сталина – не тот уровень.
ДЭВИС. Наш уровень – товарищ Важанов. Хорошо. Мы согласны. (Важанову) Назначайте время, Борис.
ВАЖАНОВ. Можно сегодня вечером.
ТОВСТУХА (Важанову). Борис, звонил Паукер. Твой доклад товарищу Сталину переносится на завтра.
ВАЖАНОВ (иностранцам). Тогда давайте поговорим прямо сейчас.
Важанов идет с иностранцами в свой кабинет. Алена возвращается на свое рабочее место. Снимает трубку телефона.
АЛЕНА (в трубку). Важанов почему-то не дал мне зарегистрировать письмо из Саратова. (выслушав ответ) Хорошо, иду.
Алена направляется к кабинету Товстухи. Входит. Садится у телефона, надевает наушники. Товстуха садится рядом.
Важанов и иностранцы входят в кабинет Важанова. Важанов зажигает примус, ставит на него чайник, достает из шкафа кусковый сахар и сушки. Садится за стол, открывает блокнот, берет ручку.
ДЭВИС (по-английски). Я однажды видел близко Сталина во время какой-то демонстрации. Он стоял возле мавзолея. У него карие глаза и необычайно добрый, даже кроткий взгляд. Будь я ребенком, я бы захотел забраться к нему на колени.
Алена в кабинете Товстухи переводит сказанное Дэвисом.
НЭЛЬСОН (по-английски). Согласен. Мистер Сталин – простой парень и, кстати, очень дружелюбный. И он, похоже, человек слова и дела. С ним приятно иметь совместный бизнес. Вы не забыли о моей просьбе, мистер Важанов? (Важанов в ответ склоняет голову)
Алена в кабинете Товстухи переводит сказанное Нэльсоном.
НЭНСИ АСТОР (Важанову на ломаном русском, саркастически). Я тоже очарована вашим вождем. Будь он американцем, он легко выиграл бы президентские выборы. А позвольте узнать, Борис, как вы стали самым первым помощником Сталина?
ВАЖАНОВ. Господа, по заведенному правилу, я буду вести запись нашей беседы и прошу вас говорить по-русски.
АЛЕНА (Товстухе). Я больше не нужна?
ТОВСТУХА. Нет, побудь на всякий случай. Вдруг они снова заговорят не по- нашему.
ВАЖАНОВ. Итак, мой ответ на вопрос мисс Астор. Я написал новую редакцию партийного устава. Показал Кагановичу. Каганович повел меня к Молотову. Тот заинтересовался еще больше. Пошли к Сталину. Сталин прочел устав и тут же позвонил Ленину. Сказал, что устав партии устарел, надо менять. Ну, и завертелась работа.
НЭНСИ АСТОР (с усмешкой). Как, оказывается, легко у вас проникнуть в святая святых. Нет, тут что-то не так, Борис. Вы чего-то недоговариваете.
ВАЖАНОВ. Не думаю, что выдам какой-то секрет. Просто старый устав помогал партии придти к власти, а новый устав помогает эту власть удерживать.
НЭНСИ АСТОР. Теперь понятно – вы сработали за дьявола.
ДЭВИС (укоризненно по-английски). Ну, мисс Астор…
НЭНСИ АСТОР. Ну, вот такая я невозможная. Но я вижу, мистер Важанов, не обиделся. Зачем вы это сделали, Борис?
ВАЖАНОВ. Это было в голодный тысяча девятьсот двадцать третий год…