Братья по планете Земля - стр. 4
Щенок взвизгнул, испуганно сжался.
По улице шел мужчина с большим коричневым псом. На губах мужчины то и дело появлялась полуулыбка, свидетельствующая о довольстве собой и окружающими. Коричневый пес чинно шествовал у ноги. Время от времени он взглядывал на хозяина, как будто спрашивая: «ну что, я молодец?». Рука хозяина легонько касалась лба собаки, и золотистые песьи глаза щурились от удовольствия.
– Здравствуйте, Василий Петрович, – улыбнулась мужчине пожилая женщина с седыми кудряшками.
– Здрасти, теть Маш, – улыбнулся тот в ответ. – Чудесная погода, правда? Солнце прям весеннее!
Мужчина прижмурился от удовольствия, сразу став неуловимо похожим на своего пса.
– Хорошая погода, – тетя Маша согласно кивнула. Почему-то ей было ужасно приятно смотреть на мужчину с собакой.
– Пошли мы, торопимся на площадку, – чуть наклонил голову Василий Петрович.
И человек и его собака пошли дальше, растворяясь в мареве бьющего в глаза тети Маши солнца.
Найти своего человека
Сегодня я нашла себе человека. Бабушка говорила, что здесь важно не ошибиться, поэтому я сначала внимательно его разглядела. Он, точно он! Я его узнала.
– Ой, киса! Да какая маленькая! Как же ты здесь оказалась?
Женщина в клетчатом пальто нагибается над котенком вряд ли больше двух месяцев от роду. Котенок тощ, длиннохвост, полосат. Он ставит лапки на сапоги женщины и требовательно мяукает.
– Что тебе, киса?
– Ты мой человек! – ору я. – Немедленно возьми меня с собой!
Но женщина не понимает.
– Что ты мяукаешь, киса? Голодная?
«Может, я ошиблась? – мелькает в голове. – Бабушка говорила, что смотреть надо внимательно…. Да нет, это точно мой человек!»
И я продолжаю кричать:
– Возьми меня с собой!
– Есть, наверное, хочет, – хмурится женщина. – Вон какая тощая. Подожди, сейчас я тебе вынесу…
Она подхватывается и убегает. Ее клетчатая спина исчезает в лифте. Я остаюсь на лестничной площадке одна. Из приоткрытого окна немилосердно дует. Вроде весна, а такой холодный ветер. И есть хочется немилосердно. Чтобы добраться в этот подъезд, я потратила последние силы. А в подвале сейчас мама, наверное, мышку поймала… Как же я так ошиблась-то, а? Бабушка ведь говорила… И я жалобно мяукаю.
Лифт снова загудел. Я сразу понимаю, что он везет женщину в клетчатом пальто – моего человека. Это понимание означает, что никакой ошибки нет. Я приободряюсь. Сейчас меня возьмут на руки, сразу станет тепло, а потом… Домечтать я не успела, потому что передо мной ставят пластиковую баночку из-под сметаны, там кусочки сыра, колбасы, розовые кубики наспех порезанной сырой курицы.
– На, киса, ешь.
Пахнет одурительно вкусно, слюна заполняет рот, но разочарование мое так сильно, что все отходит на задний план. Почему она не понимает!?
Женщина растеряно смотрит на отчаянно мяукающего котенка.
– Ты чего, киса? Смотри, курица какая вкусная.
На место разочарованию приходит отчаяние. Бывает и так, что человек просто проходит мимо своего счастья. Он слепой. Бабушка говорила… Но, видимо, не зря наши предки считались богами в одной жаркой стране. Женщина подхватывает меня на руки и говорит:
– Ладно, завтра разберемся.
… Спала я два дня. Сквозь сон помню, как просыпалась, ела вкусные мягкие кусочки, искала место для туалета. Я приличная кошка, поэтому ходила только в одно место, предназначенное для того, чтобы делать свои дела, – в угол под торшером. Часто в тумане сна надо мной возникало лицо. Меня гладили пальчиком по пузу, озабочено говорили: