Братья по оружию - стр. 12
Впрочем, то, что перебежчики считали блокпостом, на самом деле было РОПом – ротно-опорным пунктом, чем-то вроде казачьей заставы времен покорения Кавказа. За земляным валом с комфортом разместилась усиленная рота сорок второй мотострелковой дивизии.
– Пора. – Карим повернулся к собравшимся чеченцам. Вытащив из-под камуфлированного ватника кусок белой простыни, крепко привязал ее к стволу своего автомата и коротко приказал подельникам: – Оружие держите на вытянутых руках над головами. Поняли?
– Поняли, – вразнобой ответили перебежчики.
– Тогда все, идем, – тихо добавил Бансаров. Выпрямившись во весь рост, он стал размахивать белым полотнищем, крича во все горло: – Эй, русские, не стреляйте, мы идем сдаваться.
Только после этого он сделал первый шаг. Из кустов в свете восходящего солнца он хорошо видел, как открылись амбразуры дзотов, над траншеей замелькали каски солдат, а спрятанные в капонирах БМП, развернув свои конические башни, наводят на них скорострельные пушки. Достаточно одного залпа, чтобы от группы перебежчиков остались кровавые ошметки.
Чеченцы на мгновение замерли, продолжая удерживать оружие над головами.
– Не стоять на месте, – шевельнул губами Карим и, держа над собой автомат с развевающимся полотнищем, первым шагнул в направлении РОПа. По ним по-прежнему никто не стрелял.
Когда до ворот опорного пункта оставалось около двадцати метров, изнутри вала раздался голос, в десятки раз усиленный мегафоном:
– Оружие и подсумки на землю. Лапы не опускать, и по одному, не спеша вовнутрь, шагом марш.
Чеченцы подчинились приказу и гуськом продолжили движение. Металлические ворота медленно распахнулись, пропуская перебежчиков на территорию опорного пункта.
Во внутреннем дворе военных было немного, около десяти солдат и четверо офицеров, а также с полдюжины журналистов, которые радостно скалились, ежесекундно щелкая своими фотоаппаратами.
«Остальные засели в окопах, думают, что это отвлекающий маневр. На мякине, как раньше, уже не проведешь. Жаль», – с горечью подумал Бансаров, хотя в данной ситуации один уничтоженный РОП слишком мелкая добыча в предстоящей операции.
Сдавшихся боевиков тут же обыскали, затем завязали руки за спиной и под охраной нескольких автоматчиков поставили на колени вдоль стены одного из жилых модулей.
В таком положении пленники стояли несколько часов, пока за ними не прилетели вертолеты. Пара «МИ-8» один за другим сели на посадочную площадку.
Уже через час Карим Бансаров оказался в Моздоке, а еще через сорок минут сидел на табуретке в узком помещении с маленьким зарешеченным окном перед следователем контрразведки.
Сидящий перед чеченцем лейтенант был примерно одного с ним возраста. На его щеках еще присутствовал здоровый юношеский румянец, что молодого следователя страшно злило, и он изо всех сил старался выглядеть матерым профессионалом.
– Итак, вы являетесь Каримом Бансаровым, уроженцем села Шишой, восемьдесят второго года рождения, – перед лейтенантом лежал паспорт чеченца, который тот предъявил по прибытии в РОП.
– Так точно, гражданин начальник, – криво усмехнулся пленник.
– С какого времени вы находились в бандформировании? – все тем же бесстрастным голосом продолжал следователь задавать вопросы.
– С двухтысячного, как ваши пришли в Ичкерию, так мужчины нашего села ушли в горы. Все-таки восемнадцать лет исполнилось, уже мужчина. Не ушел бы – женщины засмеяли, – угрюмо произнес Карим.