Братья Булгаковы. Том 3. Письма 1827–1834 гг. - стр. 44
Когда прояснилось, я взял извозчика и поехал по городу. Не видать было почти дома без повреждения. Из пяти домов, верно, четыре с открытыми крышами, с поваленными трубами, заборами, воротами и проч. Древние орлы кремлевских башен или снесены, или погнуты. Гром, ударя в Ивана Великого, отбил угол вверху и убил звонаря, который собирался благовестить к вечерне. Большая часть крестов на церквах снесены, погнуты или повреждены, как то: в Успенском соборе, Косьмы и Дамиана, Спаса в Песках, а у Симеона Столпника снесло среднюю большую главу, и при мне подняли крест на улице. У тестя моего снесло ворота, и их нашли у Пречистенских ворот. В Оружейной палате купола среднего как бы не бывало, в Большом театре, в экзерциргаузе сорваны железные крыши, а в Арсенале почти вся крыша унесена ветром. Александровский сад представлял озеро, из коего торчали деревья. Верх одной из башен кремлевских (угольная к Каменному мосту) сорван. Вот что я сам видел, а мало ли еще было бед в таком обширном городе, как Москва. Обер-полицмейстер ездил по городу, чтобы узнавать, что в каждом месте происходит. Нам убытку по крайней мере было ста на три; где тонко, тут и рвется! Слава Богу, что мы все живы и здоровы. Всех храбрее был Пашка [младший сын А.Я.Булгакова]: ни грома, ни дождя не боялся. Бедные мои люди все перемокли. Я им дал 25 рублей, послал их в баню и велел чаю напиться. Их усердие спасло нас от больших бед.
Оставим-ка эту материю, а поговорим о твоих славных вестях. Ай да Орлов! Ай да Ридигер! Ай да Мадатов! Вот тебе и Ктостенджи, где хотели упорно защищаться. Я думаю, что, прежде Шумлы, мы нигде не найдем сопротивления.
Я и князя попотчевал хорошими вестями. Граф Ф.А. удивляется, что не присланы к нему известия сии, уверяя, что зять обо всем его уведомляет исправно всякий день. Сомневаюсь! До того ли Закревскому! Да у кого на свете есть такой корреспондент, как у меня?
Только что я встал, явился комиссар с рапортом, с коим и поехал я в Архив. Надобно думать, что две бури слились вместе, ибо часть нашей крыши очутилась на дворе Межевого казенного дома, а их крыша – у нас в Архиве. Не мог это произвести один и тот же ветер. Говорят о многих убиенных: у Богоявления убило солдата полицейского на улице, а на Самотеке – женщину: странно, что грудной ее ребенок найден живым и спящим возле матери. Как его не потопило? Видно, положено ему умереть от старости. Много гром наделал бед. Одно меня удивляет: отчего столько погнуло крестов, кои не могут представлять сопротивления действию ветра. Крест церкви Троицы на Хохловке, что против Архива, стоит набок, на множестве других церквей то же видно. Молния зажгла было флигель в доме заики князя Д.П.Волконского, но пожар утушили тотчас. Киреевский, наш архивский, сказывал теперь, что мезонин их дома снесло и сбросило на чужой двор, разбив вдребезги. Сегодня, несмотря на солнце, воздух очень свеж, и я надел опять свою фланель.
Александр. Москва, 28 июня 1828 года
Сию минуту с молебствия, бывшего в соборе в честь взятия Мачина, Ктостенджи и Гирсова, мой милый и любезный друг. Всех удивляет, что не празднуют взятие Браилова, полагая, что неполучение еще ключей сей крепости не есть резон откладывать молебствие.
Князь не знал ничего о взятии Анапы. Мне пишет Щербинин, что Грейг занял эту крепость 12-го и что гарнизон военнопленный отправлен уже в Керчь, и молодой Толстой везет ключи к государю. Это славная весточка. Теперь Грейг и Меншиков могут направиться к Варне.