Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг. - стр. 51

Пробыв здесь несколько дней, отправимся мы в Палермо сухим путем. Ну, брат, я изъездил верхом тысячи две верст со дня, что оставил Неаполь, и растолстел, как бык; вообще я, ты знаешь, неслабого сложения, но здесь стал я еще здоровее, свежее, плотнее; жара всех ослабевает, а мне так лучше от нее.

Вообрази, кто ко мне входит в эту минуту? Твой образ – Веттера. Как же я его обнял! Ему стало скучно в Палермо, приехал, чтобы найти судно в Рагузу, и Дмитрий Павлович его не пускает и понуждает возвратиться в Палермо с нами. Славный товарищ по путешествию. Тебе велит много кланяться.

Александр. Палермо, 19 мая 1806 года

Мы часть дороги из Мессины сюда сделали с королем наиприятнейшим образом; все обходилось без церемонии, по-солдатски: но зад бедный мой отбило так от верховой езды, что принужден был сесть в летигу (род кареты, навьюченной на двух пребольших мулах).

Ну, брат, что за город Катания! И как мы там повеселились! Что за женщины! Все были мы влюблены, начиная от царя до последнего слуги. Дмитрий Павлович обещался своей туда воротиться, и мы совершим это путешествие в июле, ежели ничто не помешает, тем более что многих достопамятностей не успели осмотреть, а их немало. О Палермо нам так много все наговорили зла, что нам город полюбился. Прогулки здесь прекрасны и лучше неапольских, но все прочее как сравнить с любезным моим Неаполем, по которому тоскую беспрестанно. Я приехал сюда в подагре, но только дней 6 не выходил; теперь здоров, но хочу решиться брать терминские бани. Они целительны для ревматизмов, и ежели боль от них не пройдет, то, стало, в самом деле подагра, и тогда нечего делать, как терпеть боль два-три раза в год. Татищева дом здесь бесподобный, первый в городе; я живу у него.

Александр. Палермо, 2 июня 1806 года

Намедни королева пригласила Дмитрия Павловича и меня на рыбную ловлю (тунца). Долго бы описывать это странное и кровопролитное зрелище. Рыба престрашная, хвостом одним может человека убить. Потом был обед. Не могу тебе сказать, сколь королева, принцы и принцессы ласковы были со мною, а всё, чтобы угодить Татищеву, так как он меня любит. Играли в макао, и ее величество меня обыграла. В Неаполе большие мятежи, народ не может видеть французов и восстает, дворяне же ведут себя как шельмы. Дюк С.-Теодоро сделал себя церемониймейстером Иосифа, вот тебе реестр камергеров новых и проч. Гаета хватски защищается, теперь Массена принялся за эту крепость. Сидней Смит прехват: чуть Иосифа не увез из Фавориты, где был бал, овладел островом Капри и пугает очень французов.

Александр. Палермо, 29 июля 1806 года

У нас все идет славно, слушай. Стюарт высадил войска в Калабрии, разбил в прах Ренье, взял 3000 пленных с генералом Компером. Калабрийцы все взбунтовались против французов и гонят их. Ренье, говорят, умер в Катанцаро от ран. Сидней Смит завладел крепостью Ламанта, 400 человек гарнизона пленные, кроме того, адмирал взял 2 знамени, 8 пушек и множество съестных припасов. Каковы же господа милорды! В Неаполе большая суматоха, Иосифу худо приходится, и ежели Наполеон не пришлет армию, из коей надобно будет пожертвовать 10 тыс. для взятия Гаеты, придется французам оставить королевство, ибо везде бунты и неповиновение.

Что за хват князь Филипстальский! Ранили бедного сильно бомбою в голову; сказали было, что смертельно, но он велел сказать королю, чтоб его высочество было спокойно, что Гаета не сдастся никогда, но не мог еще ни писать, ни ходить: заставляет себя таскать на носилках, как Карл XII, и сам везде дает распоряжения. Где вашим вшивым австрийцам с ним равняться?