Братство. ДМБ 1996 - стр. 1

– Это как плац ломом подметать, – с жаром заметил пожилой таксист, обернувшись ко мне. – Неважно, что ты в армии делаешь, лишь бы… ну, сам понимаешь, что. Но у нас больше на кроссы напирали, мы бегали и бегали, с утра до вечера.

– А у нас, помню, – я откинулся назад, – комбат велел бегать с самого утра: десять кругов, в одних штанах, без оружия. Ему говорят, что опасно, один «дух» с автоматом заляжет на холме и половину пацанов положит. Но он не слушал, говорил, что так положено.

– А ты где это служил? – таксист с удивлением повернулся ко мне. – Афган застал? По возрасту не подходишь же, не такой старый.

– Где только не служил, – неопределённо сказал я и добавил с усмешкой: – В штабе писарем отсиделся.

Таксист, пожилой мужичок с редкими седеющими волосами, связанными в маленький хвост, и большим горбатым носом, громко заржал, вспомнив, откуда эта шутка.

Удивило его, что я сказал «дух». Но у нас командиры воевали ещё в Афгане и привыкли так называть противника, вот и мы тоже стали так делать. А вот знакомые морпехи говорили: «чехи».

– У нас ещё прозвища только в путь раздавали, – продолжал вспоминать я. – Пацаны же, кого как только не звали, но по именам редко. Меня вообще Старым звали, от фамилии. Всех помню отлично: Царевич, Шустрый, Слава Халява, Шопен, Газон, Самовар.

– Хорошо, а я вот подзабывать стал, с кем служил, – с грустью отозвался таксист.

– Я не забуду.

И как забудешь? Как свело нас вместе в декабре 1994 года перед самым штурмом Грозного, так и были мы все вместе, пока домой не вернулись.

– Нам тогда повезло, – продолжал я. – Бардак же был, под самый Новый год нас, пацанов, туда закинули, и распределяли кого куда прямо на месте. Всех перепутали. Танкистов в пулемётчики определяли, сапёров в водилы, ну и так далее. Пофиг всем было. Зато в нашем взводе оказалось аж семь пацанов с Тихоборска. С ними и прорывались. Повезло ещё нам, мы с самого начала вместе были.

Без всякого боевого слаживания нас бросили прямо в бой на Новый год. Со всего взвода только наша семёрка и выжила. Я сидел, говорил спокойно, но воспоминания никуда не делись.

– Вон оно чё, – таксист кивнул. – Повидать их едешь?

– Да уже не осталось никого, – я отмахнулся.

Мы дембельнулись в 96-м, а со временем наши пути разошлись. Кто спился, кто сел, кто сгинул. Распалось братство, только я и остался…

Таксист встретил меня у аэропорта и повёз в город на вишнёвой «девятке», настолько старой, что у неё была аж кассетная магнитола. Он её не включал, но я видел коробку из-под кассеты на приборной панели. Мужик, который представился Вовой Харитоновым, любил слушать «Сектора Газа».

– Вот раньше всё хотел уехать, – продолжал я, глядя на реку, которую едва было видно через туман, – так и мечтал побывать в разных местах. Зато с возрастом в родные края так и тянет… Открой окно у себя, а то жарко совсем.

Я покрутил ручку со своей стороны, и свежий воздух ударил в лицо.

– Ага, ща, – Харитонов открыл и своё. – А я тут как крутил баранку почти тридцать лет, так и кручу, – сказал он и показал вперёд. – Здесь прожил долго. Одно время город вообще почти вымер. Взрыв этот тогда, помнишь? И мост ещё рухнул в нулевые. Вообще пару лет только на пароме туда добирались, помню. Но сейчас вроде что-то оживает.

– Посмотрим. А вот туманы раньше редко были, всего раз видел.

– Сейчас постоянно. У меня песня как раз в тему есть, – таксист оживился и нажал кнопку на магнитоле.

Заиграл «Сектор Газа», и я сразу узнал песню, хотя давно их не слушал:

– И мы пройдём опасный путь через туман.

– И вот, ты уехал, – Харитонов снова посмотрел на меня. – Ну вот вижу, добился чего-то. Костюмчик, мобила. Большой человек, видать. Тебе и секретарша звонила, я слышал.

– Да билеты на матч покупала, – я посмотрел на экран смартфона. – Люблю смотреть всякое: футбол, хоккей, бокс. Большой человек, говоришь? Хех, – я усмехнулся, – я в 96-м вообще уехал отсюда с голой жопой почти. Пацаны дали куртку, пакет с едой и денег на первое время. И всё.

– А из-за чего уехал?

– Связался с кем не надо, искать меня начали за это, пришлось уезжать. Вот на вахту и отправился на север, нефть качать, что-то подзаработал. А потом выяснилось, что батя всю жизнь для меня копил деньги. Даже в 90-е умудрился их не потерять. Завещание ещё оставил, всё чин-чинарём.

– Ого, – Харитонов снова посмотрел на меня.

– В депо работал, ваучеры грамотно покупал и продавал, как-то с МММ умудрился вовремя вывести, да ещё с облигациями связался удачно. Книжки всякие читал, разбирался в теме. Вот и копил, а никто не знал про это.

– Умный человек, значит, был, – протянул он.

– Особо с ним близки не были, даже не говорили между собой почти, – чего-то разоткровенничался я. Наверное, потому что так близко к дому, вот и расслабился. – Но тут ты, наверное, меня поймёшь – не ценишь, пока не потеряешь. С людьми это так же работает.