Брат мужа. Порочные игры - стр. 22
— Вернись, Поли. Поговорим о разводе, крошка.
Бегу вниз по крутым ступеням. Оглядываюсь, ладонью коснувшись стены. Паша преслеудет меня с торчащей вилкой из шеи. Опять взвизгиваю.
— Поли!
Я попала в фильм ужасов, в котором добрый и ласковый муж обратился в маньяка. И ведь не из-за ревности хочет меня прибить, а из-за того, что я отказалась участвовать в его сексуальных фантазиях с изменами. Ну и вилка тоже была лишней.
Хватает меня за шиворот, впечатывает в стену, и с воплями выдергиваю вилку. И опять ее втыкаю под рев Паши, который отшатывается и заваливается на перила. Соседи не торопятся выглядывать из своих нор, и я опять бегу. Паша с клекотом вытягивает вилку и с хриплым рыком отшвыривает ее.
— Поли… Поли… Поли…
От голоса Паши волосы на загривке поднимаются и шевелятся. Воздух густой, как холодный кисель, и я в нем захлебываюсь. Выскакиваю в промозглую тьму на крыльцо. У черного внедорожника курит Олег, а рядом с ним скучает Влад, который разглядывает перчатки, натянутые на ладони. Поднимает настороженные глаза и решительно шагает в мою сторону, а я в ужасе ныряю за его широкую спину, когда из подъезда выползает Паша с кривой улыбкой и окровавленным воротом.
18. Глава 17. Импровизированный шантаж
— Я…ему… вилкой в шею, — отрывисто шепчу я, — прямо… в шею… два раза...
Олег, поперхнувшись дымом, кашляет.
— Поли, вернись домой, — шипит Паша гадюкой. — Поговорим о разводе и о супружеском долге. И о том, какая ты плохая девочка.
Олег опять кашляет, захлебываясь в дыме и слюнях. Отбрасывает окурок, сипит и кряхтит. Я тоже немного обескуражена, и слышу по голосу Паши, что его воспитание из меня покорной и хорошей девочки будет жестким. О пальцах, как в случае с его братом, можно не надеяться.
— Павлуша, обычно тебя учат быть хорошим мальчиком, — Влад делает несколько бесшумных шагов к Паше.
— Так, — Олег сплевывает и кривится, — он может быть свитчем.
Влад недоуменно оглядывается на него.
— Перевертыш, — поясняет он.
— Что? — вопросительно изгибает бровь.
— И вашим, и нашим, — Олег пожимает плечам.
Влад переглядывается со мной, а я тоже ничего не понимаю. Что за перевертыши?
— С превеликим удовольствием отстегаю жену ремнем до кровавых полос, — хрипит Паша в черном безумии и зыркает на меня, — домой, сука!
— Паша… — я отступаю к крякнувшему в удивлении Олегу, — что на тебя нашло?
— Ты же хотела быть идеальной женой… Я тебя научу этому тонкому искусству…
Влад преграждает Паше путь:
— Кажется, у Полины нет желания ремнем по попе получать. И как-то ты резко, братец, сменил свои пристрастия. Я не успеваю за тобой.
— О каких пристрастиях идет речь, кроме фантазий… — я жмусь к машине и тихо проговариваю, — о моей измене…
Олег очень странно смотрит на меня. С сочувствием, сожалением и отчаянием. Такой коктейль эмоций не предвещает ничего хорошего.
— Я не думаю, что Полине стоит смотреть на фотографии, — шмыгает Олег. — Влад, не надо. Я, — прикладывает ладонь к груди, — психологическую травму получил.
— Фотографии? — Паша меняется в лице.
— Да, Павлуша, — кивает Влад. — Фотографии. С хороших и подробных ракурсов.
— Владик, — криво улыбается с нервным смешком, — не надо. Влад… Ты лжешь… нет у тебя никаких фотографий.
— И я умею удивлять, да, Павлуша? — тихо и с угрозой смеется Влад. — А я ведь тебе поверил, что ты весь такой уставший от жизни.