Брат моего жениха - стр. 38
А мне ничего не остается, кроме как повиноваться. Вот только надолго ли хватит меня “ждать”? Промерзшую до костей, мокрую до нижнего белья и стучащую зубами. Чувствую, простуда мне обеспечена.
19. Глава 18. Рысь
Сижу, перевожу взгляд с одного бывшего одноклубника на другого и в итоге поворачиваюсь к Антохе, который все это время молчит, но явно на стороне парней. И, похоже, эти три барана не шутят.
– Ты не думал, Рысь, что...
– Вы угораете, что ли? – перебиваю Никитоса, мгновенно заводясь.
И тут бывшая. Даже в компании, мать его, друзей без Иланы не обходится!
– И вообще, какого лешего мы завели разговор о ней?! – рычу, сжимая и разжимая кулаки. Хотя самого аж потряхивает от услышанного. Разговор малоприятный, и с каждым следующим словом внутренне напрягаюсь все сильней.
– Без обид, Лех, – хлопает по спине Женька. – Я просто тебе скажу, а ты уже думай, принимать к сведенью или нет. И все, конечно, на уровне слухов… но мы склонны думать, что Санчес тогда лапшу на уши тебе навешал. Про отношения с Иланой.
– После твоего отъезда в Америку буквально через неделю его из команды поперли за употребление, – машет рукой Антоха, – он и уехал сюда. Сеструха у него в этом городишке живет. Ну, а тут и начал снова активно подкатывать к девчонке. Ты же всегда знал, что у Санчеса был нездоровый интерес к твой Ланке.
– Во-первых, не моей, – перебиваю. – Уже.
– Окей, – поднимает руки Никитос. – Не твоей. Но то, что Санчес к ней шары подкатывал, глупо отрицать. У него вообще к тебе всегда была особая “любовь”, граничащая с завистью. И черт его знает, конечно, что было на самом деле. Свечку никто не держал. Но наши девчонки какое-то время еще поддерживали с Ланкой связь. Моя да Женькина. И тебя она, Рысев, любила. Безумно просто.
– А она не сказала, раз такая любовь была “безумная”, какого лешего ушла-то? – рычу, пряча глаза в кружке с кофе.
Друзья… душу наизнанку просто выворачивают. Хоть и сами этого не понимают.
– Да брось. Ты прекрасно знаешь, какого! В тот вечер в клубе ты был явно невменяем. Еще и эти гребаные журналюги, которые там непонятно откуда нарисовались.
– Да не говорите, парни, – подхватывает бокал с пивом Антоха. – Почему-то меня до сих пор терзают смутные сомнения, а не спланированная ли это была акция? Не зная тебя, Рысь, и то, что ты никогда не употребляешь запрещенку, я бы подумал…
– Точно. А потом еще эта длинноногая баба. Тоже слишком к месту и вовремя, – подхватывает Женька.
– Так, – перебиваю, отставляя чашку с кофе и потирая виски. – Закончили языками чесать? – обвожу взглядом притихших парней. – Вам лет по сколько, мужики, чтобы заговоры во всем искать? По тринадцать? Хуже баб, честное слово.
– Мы просто озвучили тебе свою версию, Рысь, – хлопает по плечу Никита. – Не заводись. Нет, так нет.
– Вы на меня ребенка чужого повесить хотите? – спрашиваю, переводя взгляд между парнями. И хоть мой голос ровный, но сердце скакнуло, как при приливе адреналина. А ощущение во всем теле такое, будто к борту со всей дури припечатали. Парни однозначно поселили внутри какое-то мерзкое чувство сомнения. А вкупе со словами Ляси, которые до сих пор набатом в голове звучат… так мерзко я давно себя не чувствовал. Будто и правда, без вины оказался виноватый, черт возьми!