Бракованный - стр. 31

Даже варвары бронзового века на картинках в учебниках истории в своих набедренных повязках из шкур убитых животных выглядели не настолько жутко и омерзительно, как эти существа, что были реальнее любого самого страшного сна.

Уже было не так важно, как она попала сюда, и кто были эти люди в черной одежде, которые схватили ее прямо на дороге и скрутили без каких-либо объяснений.

Важно было, что она понимала, что ей не выжить после того, что с ней сделают здесь и сейчас.

Паника была настолько липкой и оглушающей, что Лия не слышала собственных криков.

Она не чувствовала боли и синяков на теле, судорожно пытаясь цепляться хоть за что-нибудь, чтобы только не дать себя запихать в эту клетку.

И хорошо, что за этой паникой и животным ужасом Лия не слышала, как мужчины зарычали.

Не как люди.

А как звери.

Хищники, которых не может существовать в природе, потому что их вывели против всех мыслимых законов.

Хорошо, что она не замечала, насколько резко и нервно они двигались, заставляя внутренне содрогаться даже знавших виды охранников, которые работали в лаборатории уже не один год и успели повидать достаточно на своем веку.

Зверь наблюдал за девушкой настолько пристально, что в какой-то момент ему показалось, что она способна проникнуть ему под кожу. Просочиться через поры своим ароматом, вонзиться в вены шумом разгоряченной крови, вонзить свои ноготки в грудину.

Под ребра.

Там, где сейчас было так душно, горячо и громко, словно паровоз наматывал круги по артериям и венам, заглушая мир вокруг. Все звуки.

Но только не ее крики и судорожное дыхание.

В ту секунду, когда ее обнаженная хрупкая ступня с белоснежной и непривычно тонкой кожей ступила насильно на пол клетки, зверю показалось, что внутри него что-то оглушительно лопнуло.

Взорвалось и хлынуло наружу.

То, что спало и набиралось сил десятилетиями, не показывая себя, вдруг родилось и вырвалось из кокона тела, заставляя этот мир содрогнуться от ужаса и непонимания.

Пришло в движение все одновременно.

Девушка.

Звери, доведенные до безумия от аромата и вида женского тела.

И он.

Зверь, который понял, что не сможет делить ее ни с кем.

Что его не сможет остановить целый мир, когда глаза заволокло красной пеленой и из горла вырвалось насколько низкое и хриплое рычание, что содрогнулись специальные усиленные со всех сторон стены.

Мир как-то сплющился.

Зрение стало странным.

Словно появилось еще одно измерение, где он видел все происходящее со стороны. Видел всех, но только не себя.

- Закрывай скорее клетку! – орал охранник, покрываясь потом и лишь сейчас понимая какую мать вашу непростительную ошибку они совершили, думая что сила этих бракованных зверей была крайне маленькой.

Они дергали решетку вдвоем, начиная внутреннее содрогаться от первой разумной мысли о том, что это последние минуты их жизни.

И были чертовски правы.

Оружие их не спасло, даже если получилось его выхватить и сделать пару бесполезных выстрелов.

- У нас чрезвычайная ситуация! Всем внимание! У нас чрезвычайная ситуация!

Тут же завыла надрывно и истерично сирена где-то сверху, оповещая всех, что дело запахло жареным.

Люди хотели получить новых эмоций от бракованных?

Они их получили сполна.

Но оказались совершенно не готовыми к этому, еще не понимая, что иногда внутренняя сила может показать себя в самый неожиданный момент и с таким чертовым размахом, что никому мало не покажется!