Брак со стихийным бедствием - стр. 25
Мы на цыпочках, чтобы не разбудить Колянов, проследовали через комнату на балкон, плотно прикрыли за собой стеклянную дверь и опустились в пластмассовые кресла.
Нас обещали поселить в номере «с видом на море» и не обманули – наш балкон действительно был обращен в сторону морских далей. К сожалению, собственно море по большей части закрывали высокие деревья, растущие вдоль набережной, так что ночью с балкона открывался превосходный вид на неопределенную темную массу. Зато нас не беспокоили многочисленные разноцветные огни парковых фонарей и иллюминированных зданий – они остались по другую сторону корпуса.
– Весьма уединенно, – отметила этот момент Ирка, устраиваясь поудобнее. Шерстяное одеяло добавило подружке объемов, и она с трудом поместилась в кресле, не рассчитанном на особо крупных Винни Пухов. – Итак, я тебя слушаю. Что случилось?
Стараясь не шмыгать носом и безжалостно давя вскипающие на глазах слезы, я рассказала подружке о том, что меня терзало. Начала с утреннего явления блондинки в наш мирный дом и закончила обнаружением белобрысой волосины на мужнем джемпере.
Ирка внимательно выслушала меня, но не стала утешать. Видно, решила, что словами, как и слезами, горю не поможешь. Годы тесной дружбы позволили Ирке неплохо разобраться в моем характере, и она знает, что для меня лучшим лекарством от тоски и грусти является активное действие. Причем диапазон действий может быть весьма широк – от ручной стирки до мордобоя. Главное, чтобы занятие было энергоемким.
– Ты говоришь, эта дамочка живет там? – Ирка кивнула на перегородку, разделяющую балконы.
– По моей версии, в соседнем номере, – подтвердила я.
– Так. Сиди тут, – подруга выбралась из кресла и ушла на свою половину, но очень скоро вернулась с початой бутылкой коньяка.
– Принимали с Моржиком на сон грядущий, – встряхнув стеклянную фляжку, объяснила она. – На него подействовало как снотворное, а на меня – совсем наоборот.
– Хочешь проверить мою реакцию? – Я протянула руку, взяла бутылку, которую подружка предупредительно откупорила, и сделала большой глоток прямо из горлышка.
Реакция наступила незамедлительно. Пламя, широко и свободно разлившееся внутри моего организма, выжгло слезы на глазах и запекло до каменной твердости ругательств жалобные речи.
– Эх, так ее разэтак! – ухарски сказала я, со стуком поставив бутылку на перила балкона. – Ну, попалась бы мне сейчас эта белокурая бестия!
– А в чем проблема? – оживилась Ирка. – Сама говоришь, она в соседнем номере живет! Так, давай выйдем в коридор и постучим в ее дверь: «Тук-тук!» Она откроет, а мы вломимся и сделаем ей бум-бум! То есть побьем немножко и заставим выложить все начистоту!
– А если она не откроет? – возразила я. – Вообще говоря, мне нравится твой план, особенно в той части, где мы делаем бум-бум, но предлагаю его усовершенствовать.
– Нет предела совершенству! – легко согласилась Ирка. – Излагай!
– Мы не будем выходить в коридор и дубасить в дверь, – решила я. – Мы без стука и объявления войны войдем в соседний номер через балкон и возьмем мерзавку тепленькой, в постели. Уж тогда-то она точно не станет запираться и расскажет правду и только правду! Ничто так не деморализует допрашиваемого, как некомплектный костюм! Я сама давеча перед беседой с ментами поторопилась сменить пижаму на нормальный наряд.