Брак "по залёту" - стр. 34
- Я не видела, что у вас нелады.
- А мы тебе и не показывали. Мать следила, чтоб тебя наши отношения не касались, - Александр потянулся за чайником, долил в чашку кипятку, отхлебнул и зажмурился. – У тебя мог быть брат или сестра, но я настоял на аборте.
- Как?
- Дурак был. Поначалу мы собачились каждый день, потом тесть мне внушение сделал, чтоб не смел Веру нервировать. Худо-бедно дотянули до твоего рождения. Конечно, я пацана хотел, как все нормальные мужики, поэтому разочарован был.
Женя судорожно сжала пальцы, так, что костяшки побелели.
- Нет, девчонка тоже ничего, но когда она вторая или третья, а первым должен родиться наследник! – твердо заключил родитель. – Вот я и негодовал – мало того, что вынужден был расстаться с девушкой, которая мне очень нравилась, так еще и дочь вместо сына родилась. Чувствовал себя кругом обманутым, понимаешь? Злился, злость не на кого сорвать было, копил в себе. Потом отпустило, ты подросла… Смешная. И все на руки лезла – папочка, папочка!
Мужчина криво улыбнулся.
- Вера старалась дом в чистоте держать, когда бы ни пришел с работы – всегда обед горячий, рубашки поглажены. А Анна сразу, как о Вере рассказал, отвернулась. Обиделась, что одновременно с ней еще и с Веркой встречался. Так и не смог объяснить, что не встречался я с Веркой, а только… гм… В общем, не поняла Аня, всё оборвала, велела больше на глаза не показываться, а потом и сама замуж вышла. Ну, я не железный, того самого тоже хотелось, а при тесте участковом на сторону не больно-то пойдешь, вот я и смирился. И стал в своем женатом положении искать уже хорошее. Постепенно наладилось у нас с Верой, машину, вон купили, ты росла. И тут – здрасьте! – новая беременность. Я не хотел еще одного. Знать бы, что пацан родится, еще можно было бы рискнуть, а вдруг еще одна девчонка? И я настоял на аборте. Тесть, когда узнал, морду мне разрисовал. Да. Две недели в очках ходил потом. И не заявишь, главное. У матери твоей после аборта детей больше не могло быть. Что-то там врач накуролесил, я не слишком хорошо понял – что именно, и он ли, или так карта легла. Но с тех пор жизнь наша стала, как у соседей. Спали-то в одной кровати, да порознь. Верка больше меня к себе не подпустила. Хотя, спрашивается – с какой стати? Можно было не опасаться внепланового залета, жить в свое удовольствие, но она как бы заледенела внутри. Так и жили до того дня, когда единственная дочь не выкинула фортель. Еще печенье есть? Подсыпь, а то подъел до крошки.
Женя потянулась к шкафчику, машинально переложила содержимое пачки в сухарницу, придвинула к отцу.
- Вот скажи, с чего тебе втемяшилось убегать со свадьбы, да аборт делать? Ты понимаешь, что можешь стать бесплодной? Кому ты тогда нужна будешь? В общем, так, Женька, прекращай капризничать, бери шмоткии топай к мужу. Окружи его уютом, приласкай, глядишь, он простит, жизнь наладится. А я, уж извини, тут поживу.И матери, где я обитаю, не говори! Все, наелся, пошли назад в комнату.
Александр хлопнул дверью, а Женя, собирая со стола, думала, что ей теперь делать.
Отец не уйдет, это понятно. Вызвать полицию – плохая идея, всё-таки родной человек. Нельзя так. Но и оставаться тут вместе невозможно. Комната небольшая, когда-то в углу стояла тахта, на которой спал Александр, когда еще не был женат и жил с матерью. Но сейчас угол пустовал – тахта рассыпалась, и ее выбросили еще при жизни бабушки.