Брак по расчету, или Истинных не выбирают - стр. 32
Вышивать постельное белье для Арлана Кавайона? Того самого Кавайона, за которого отец хочет выдать меня замуж? Вот уж ирония судьбы.
Бабушка приняла это за отказ и покачала головой:
– Простите, месье Эрве, но моя внучка еще не столь умелая рукодельница, чтобы украшать такие тонкие вещи. Да и приехала она ненадолго.
– О, мадам! – воскликнул гость. – Если мадемуазель Фонтане боится испортить дорогие вещи, то она может начать с тех же носовых платков для его светлости. Ведь магия не становится менее сильной от того, что узор украшает всего лишь такую мелкую вещь? Пусть ваша внучка хотя бы попробует!
Это было и страшно, и заманчиво одновременно. Мне любопытно было посмотреть на Кавайонов, но я боялась чем-то выдать себя. Ни с кем из них я не была знакома, но вдруг кто-то из них видел меня где-то за пределами Деламара? Впрочем, было маловероятным, что они разглядят княжну в простой вышивальщице. И всё-таки сомнения оставались.
Но эти сомнения развеяла следующие слова месье Эрве:
– Ее светлость готова предложить вам пятьсот верелей и, разумеется, полный пансион на ту неделю, что вы проведете у нас в поместье.
Названная сумма была весьма внушительной. Этих денег хватило бы, чтобы отремонтировать бабушкин дом, купить ей дров на зиму и наполнить продуктами ее кладовую.
– Я согласна, сударь! – сказала я, прежде чем бабушка успела что-то ответить.
Она хмыкнула, но не стала возражать.
И через два часа, когда экипаж Кавайонов снова остановился перед нашим домом, она помогла мне погрузить в него сундучок, наполненный нужными для вышивания предметами – прямоугольными и круглыми пяльцами самых разных размеров, нитками всевозможных цветов и иголками разных размеров.
Мы подъехали к особняку Кавайонов не с парадного входа, а с той стороны, с которой в дом входила прислуга, и я ощутила легкую обиду. Но тут же отругала себя за это. Мне следовало привыкнуть на время к тому положению, в которое я сама себя поставила.
Но я едва ли не впервые задумалась о том, какие чувства могут испытывать слуги, когда они каждый день видят всю эту роскошь с изнанки.
– Подождите пока здесь, мадемуазель, – сказал месье Эрве, усадив меня на скамеечку. – Я – управляющий поместьем Кавайонов, но здесь, в доме властвует месье Бертлен. Я доложу ему о том, что вы прибыли, и он сам определит вас в отведенную для вас комнату.
Месье Бертлен? Именно этой фамилией назвался мой новый знакомый с ярмарки. От нехорошего предчувствия бешено застучало сердце. Но нет, конечно, это не может быть он. Таких совпадений не бывает! Мало ли на свете Бертленов?
– Мадемуазель Фонтане? – услышала я за спиной знакомый голос.
Я вздрогнула, вскочила со скамьи, обернулась. Передо мной стоял тот самый молодой человек, что заплатил мне семьдесят верелей. И выглядел он сейчас совсем не таким милым, как тогда.
Я запаниковала и ничего не ответила. Но он и не нуждался в этом. Он подошел ко мне вплотную и усмехнулся:
– Кажется, вы не ожидали, мадемуазель, что мы снова встретимся с вами так скоро? Но, помнится мне, у вас есть передо мной должок.
И прежде, чем я опомнилась, он притянул меня к себе и поцеловал прямо в губы.
А вот то, что случилось дальше, не поддавалось никакому разумному объяснению. Меня будто током пронзило, и это ощущение было таким сильным и таким непонятным, что мне стало страшно.