Брачный реванш - стр. 21
Пообедать нормально не удалось, на стройке подрались рабочие. Пришлось наскоро запихнуть в себя еду и идти разбираться, в чем дело. Шатер Лекаты стоял совсем недалеко от белой башни привратников, но громкие голоса она услышала, лишь когда обогнула ее. Ругались приезжий каменщик и местный разнорабочий. Причина ссоры оказалась до одури банальна: из-за ошибки рабочего уронили два вытесанных для лестницы камня. Уронили неудачно, оба камня раскололись.
– Криворукий ублюдок! – в ярости кричал каменщик на языке Южного Предела. Леката вполне понимала его гнев: каждая ступенька – это три дня работы. Каждая разбитая ступенька – три дня работы, за которые не заплатят.
– Сам ты ублюдок, – не оставался в долгу местный, сидящий в нескольких шагах под надзором сотоварищей. К несчастью, слово «ублюдок» и на языке Южного Предела, и на языке Земель Привратников звучало одинаково.
Леката задала уточняющий вопрос старшему, убедилась, что поняла произошедшее правильно, и подошла к каменщику. Она хорошо помнила этого мужчину, он всегда работал с Карлином, и перепал ей в этот раз потому, что Блан медлил с наемниками, а стройка не должна была стоять.
– Мы заплатим за половину работы, за один камень, – сообщила она на языке Южного Предела. – Возвращайтесь к делам.
– Спасибо! – каменщик слегка кивнул и поспешил прочь. Отлично знал, что у Карлина в подобном случае не заплатили бы ничего, и не стал спорить с его ученицей.
Леката подошла к рабочему. Тот кинул на нее злой взгляд и шумно вздохнул.
– У нас говорят, когда падает груз, виноваты все, – поведала она доверительным тоном на языке привратников. – Мы вычтем у вас стоимость камня. Одного. Чтобы впредь относились к чужой работе бережнее. А теперь идите и займитесь делом.
– Покрываешь своих, – вполголоса проворчал мужчина, поднимаясь на ноги. – Сразу видно, женщина. Хуже нет, чем под бабу прогибаться.
Рабочие вокруг насторожились, Леката поморщилась, но предпочла сделать вид, что не слышит его слова. В конце концов, это все равно ничего не изменит.
– Так не терзай себя, милейший, – послышался знакомый голос из-за спины, и, обернувшись, Леката столкнулась взглядом с Карлином. – Приходи вечером к Далиту, он тебя рассчитает. Не против, Леката?
– Не против, – ухмыльнулась ученица. Посмотрела на его изрезанное морщинами лицо и кивнула. Наставник всегда был гораздо строже, чем она, но перечить ему при посторонних не стоило.
Не дожидаясь реакции рабочего, Карлин предложил ученице руку:
– Пойдем, мне нужна помощь, – перешел на шепот: – Нужны твои глаза. Что-то там в чертеже не то, а что именно, я разглядеть не могу.
Потащил ее за собой в сторону шатра, и, убедившись, что они отошли достаточно, в сотый раз повторил неписаное правило.
– Каменщики учатся несколько лет, – строго начал он. – Их необязательно, но можно беречь, а разнорабочим чуть что – и пинка для скорого полета. Таких на улице пачками вербуют. А ты опять возишься с ними, как с маленькими. Зачем?
– Ну у них семьи, дети, – вяло возразила ученица.
Карлин остановился и посмотрел ей в глаза. В его взгляде ясно читалось желание втолковать нерадивой ученице простые истины.
– Девочка моя, когда он ворчал, он думал о семье? Нет. Почему ты должна о ней думать? – вздохнул и покачал головой: – На стройке как у вояк – люди должны знать, кто главный. Дашь слабину, и тут же сядут на шею, – еще раз вздохнул: – Выйдет тебе твоя нерешительность боком…