Брачное агентство "Влюблённые сердца" - стр. 46

     От одних слов только я готова была растечься лужицей на полу. А пальцы накрывшие грудь, сжавшие соски, заставили подкоситься ноги. Вот как? Как мне может нравиться такая пошлость? Но нравилась! Так нравилась, что внутри все переворачивалось от неё! И хотелось всего, что он перечислил! 

    И казалось, при таких грубых словах, он и действовать грубо должен! Только губы его так нежно, почти невесомо коснулись моих губ, что я напрочь забыла обо всем на свете. И ждала только следующего прикосновения, наблюдая за его лицом сквозь прикрытые ресницы. 

     Такой красивый... Все в нём нравится - как прядки волос на лоб падают, как ресницы на щеках лежат, когда глаза закрывает, как щетина колет мой подбородок... Нравится, как язык исследует мой рот, сначала просто обводя линию зубов, а потом  яростно толкаясь, примерно в том же ритме, который повторяют его бедра, вжимающие в развилку между моих ног каменный член... 

     - Папа! Что ты там делаешь? 

     От ужаса мои челюсти непроизвольно сжимаются и прикусывают его язык. Плетнев стонет мне в рот от боли. Но, как я ни пытаюсь вырваться, не отпускает. Просто отвечает Ване - голос у мальчика другой, от Вовкиного, уже мне знакомого, отличается - я сразу понимаю, кто, на этот раз, не спит:

    - А я здесь... целую тетю Наташу. 

    - С ума сошел? - пытаюсь оттолкнуть его я. - Отпусти меня! И руки свои наглые вытащи уже! 

    - Детям врать нельзя. А руки мои тебе минуту назад очень даже нравились. 

    - Пап, - ребенок не отступает и, судя по голосу, градус его любопытства растет. - А где ты взял тетю Наташу? 

    - Хороший вопрос... Где я тебя взял? 

   - И, главное, зачем взял? - добавляю я. - И помни, детям врать нельзя!