Божественные неприятности, или Полцарства за лопату! - стр. 11
— Дорожную сумку с собой в путешествие не брала, очень уж неожиданно вы меня призвали, — огрызнулась я на вполне резонное, стоило признать, замечание. Стресс у меня, и недостаток цивилизации сказывается — дичаю просто на глазах! Шмыгнув носом, смаргивая вновь невольно проступившие слезы, водрузила очки обратно. А с ними моя решительность и зачатки уверенности вновь куда-то испарились. С каждой секундой я все больше понимала тактику страусов. Какие мудрые птички, однако!
— Элайза может одолжить вам свою одежду, о Лучезарная, — предложил Ронан, одарив меня еще одним титулом, на который я невольно заулыбалась, несмотря на ситуацию.
Ну ладно, может, все и не так плохо. Вернее, кошмарнее некуда, конечно, но из любой ситуации должен быть выход. Но зато хотя бы один член отряда меня боготворит и искренне восхищается, чего в реальной жизни совсем не наблюдалось. Я даже приосанилась, бросив на Ронана оценивающий взгляд из-под ресниц, но рыцарь тут же добил меня следующей фразой:
— Правда, не уверен, что ее одежда налезет на вас, и в груди определенно будет пустовато…
Я теперь наверняка знаю, почему именно его отправили в этот смертельно опасный поход: с таким умением делать комплименты, ему все равно не грозило когда-либо жениться и заделать наследника. Но, клавиатурой ему по мордасам, он был прав. Несмотря на то что я вроде как тоже не пышка, до модельных параметров Элайзы мне ой как далеко. Да и если уж на то пошло, и по росту дотягивала ей аккурат до того места, в котором у меня «пустовато».
Но сил, да и желания, возмущаться у меня не было. К тому же Элайза честно выдала мне свои запасные сапожки, а Тайрин даже пожертвовал плащ. Правда, я ожидала, что даст свой и я увижу его лицо, но увы. У него в багаже был еще один. Сейчас, когда страсти поутихли, я могла даже сказать, что это у него и не ряса, и не плащ, скорее туника из плотной ткани с глубоким капюшоном. Но если на нем она едва касалась коленей, то мне, с моими метр пятьдесят шесть, аккурат доставала до пола, как бы я ни пыталась перевязать ее поясом повыше.
В лучах закатного солнца я даже успела увидеть свое отражение в витраже. Лучше бы не видела: бомжонок на выезде, ей-богу! Всклокоченные волосы, завязанные сяк-так резинкой с голубым бантиком, опухшее от слез покрасневшее лицо, очки, в данном антураже смотревшиеся чуждо, темно-коричневая хламида, что так и норовит сползти то с одного плеча, то с другого, туда же добавить длинные рукава, которые пришлось подкатать… Тяжело вздохнув, последовала примеру Тайрина и накинула капюшон, чтобы не видеть этого кошмара и других не пугать. Похоже, с каждой новой минутой, проведенной в своей книге, я все больше перенимаю повадки страусов.
На смену открытой панике и ужасу пришла апатия, на душе стало совсем уж тоскливо. Обожженная утренним кофе кожа почти не беспокоила, кошачьи царапины тоже не особо ощущались, все еще мутило, но от всех этих событий и немудрено. Правда, рану от стрелы по-прежнему знатно дергало и щипало, но мало ли, вдруг самовнушение… Может, это все же один из тех снов, где, чтобы проснуться, надо умереть?
— О великая Создательница, примите мой запасной меч, — гаркнули над ухом жизнерадостным тоном и ткнули в руки длинную тяжеленную байду, с которой я едва не завалилась на спину, машинально обняв ее. — Ой-ой, не надо падать, ушибетесь же.