Бойня - стр. 17
Иногда все же не мог оторваться от забытого документального фильм о вьетнамской войне. Или погружался в чтение военного романа, написанного кем-то из американских коллег. Ему и самому часто хотелось придать истории вкус, запах и цвет, увидеть судьбы вымышленных героев за выцветшими строчками приказов и отчетов. Финансирование научных проектов резко сократилось, половина сотрудников уволилась. У Ландона каждый раз холодело в желудке, когда он брал почту в своей ячейке.
На ТВЗ начались новости. Диктор бодро рассказал о национальном регистре веса, предложенном Юханом Свердом. Потом появился пресс-секретарь Сверда, он объяснил: регистр обеспечит ускорение региональных проектов по оздоровлению нации. Как именно – Ландон не понял. И угрюмо предположил, что вряд ли поймет, даже если постарается.
Оратор закончил речь эффектной библейской аллюзией: “не проповедуй спасшемуся”.
– Но ведь избиратели могут неверно понять регистрацию? Посчитать, что это ущемление их прав? – осторожно спросил репортер.
– Ни в коем случае! Никто никого не заставляет. Мы проводим реформу в интересах народа. Отдельные индивиды могут, разумеется, держаться в стороне, но это обойдется им дороже.
Ландон собрался переключить канал, но тут пресс-секретарь исчез и на экран выплыло прекрасное лицо Юхана Сверда.
– Эпидемия ожирения – бомба замедленного действия. Швеция нуждается в незамедлительных мерах, чтобы предотвратить катастрофу подобного масштаба. Кому-то наши методы могут показаться чрезмерными, но для выхода из экстраординарной ситуации требуются экстраординарные решения, новое, более совершенное оружие.
– Звучит так, будто мы собрались на войну, – вставил интервьюер.
– Я как раз это и имею в виду. Мы должны действовать, как на войне. Эпидемия ожирения – не обычная эпидемия, она угрожает всем общественным институтам. Для отдельного человека – угроза физическому и психическому здоровью. Для нации – угроза экономике. Больная страна неконкурентоспособна. Больная страна не может работать на том же уровне, с той же отдачей, как страна здоровая. Даже объяснять не надо: валяющаяся на диване Швеция с сотнями тысяч ожиревших людей – как нас называть? Страна-инвалид. Как наращивать производство, если налоговые средства уходят на лечение толстых, малоподвижных, недееспособных людей? Мы гоняемся за собственным хвостом, что, как известно, успеха не приносит. Теряем рабочие места, покупательная способность снижается. И заметьте, я не говорю про какой-то чересчур пессимистический сценарий. Не стараюсь никого запугать. Я говорю о том, что происходит в стране сегодня и сейчас.
– Вы называете ожирение эпидемией. Но если ожирение – болезнь, почему многие люди с избыточным весом не считают себя больными? Как вы можете это объяснить?
– Что здесь объяснять? Разве все алкоголики понимают, что они алкоголики? Ожирение – тяжелая болезнь. Представьте, что вы ежедневно, с утра до ночи, носите на себе мешок с камнями. Организм не может справиться с таким весом. Болезнь, болезнь. Болезнь для человека и болезнь для нации. Мы все видели длинные списки заболеваний. Вы задали риторический вопрос, но я не думаю, чтобы кто-то сомневался: избыточный вес – серьезная медицинская проблема. Целое поколение вымирает. Мы видим пятилетних детей с диабетом, мы видим подростков с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Совершенно здоровые люди едят слишком много, они добровольно загоняют себя в болезнь.