Босс с секретом - стр. 34
Но больше всего меня заботит даже не современный реализм Бо Бартлетта, а чувственные губы Варганова в опасной близости от моего уха, а ещё предательская дрожь своего тела, так реагирующего на его голос и близость.
– Как тебе такой стиль? – спрашивает Павел, когда мы обходим больше, чем половину экспозиции.
– Немного странно, но, знаешь, скорее, нравится, чем нет.
Кажется, он понимает, что я имею в виду, потому что смеётся и кивает.
– Знаешь, для меня тоже это не совсем обычное искусство. Оно слишком...
– Реалистично, – усмехаюсь я.
– Да, слишком похоже на снимок с телефона. Но, оно и понятно, это же не классическая форма живописи.
– Классика? Ты про прошлые века?
Павел складывает руки на груди, я вижу, как напрягаются его бицепсы. Чёрт, так хочется их потрогать. Я невольно провожу языком по губам, и Варганов запинается на полуслове, уставившись на мой рот.
– Что? – переспрашиваю я.
– В школьные годы я ходил на занятия по абонементу в Эрмитаж и Русский музей. Знаешь, у нас был очень увлечённый классный руководитель.
– А-а-а… – тяну я, думая о собственном детстве в маленьком дальневосточном городке, где единственным доступным развлечением был поход в магазин, ну или на природу. – Ну, я слышала, что есть Питер, Москва и остальная Россия.
Варганов непонимающе пялится на меня, потом качает головой.
– Знаешь, почему Нижний? – внезапно спрашивает он.
– В смысле: почему Нижний?
– Почему мой отец одним из первых филиалов компании открыл офис в Нижнем?
Я вопросительно поднимаю бровь, мол, продолжай.
– Потому что они с матерью сами родом из здешних краёв. Из крошечного посёлка под Дивеево. Отучились в Нижнем и рванули в Питер. Делать бизнес. А почему не в Москву – я без понятия. Понимаешь, наши родители живут лучше своих родителей, мы живём лучше, чем наши родители. Ну, а наши дети будут жить лучше, чем мы. Так и должно быть, Ника.
Я громко сглатываю, когда он заводит речь про «наших детей». Почему-то для меня это звучит так, словно он говорит про наших общих.
И вообще Варганов меня удивляет всё больше и больше. Не только своей любовью к искусству, но и философскими размышлениями. Он более глубокий человек, чем я думала о нём раньше, а ещё я слегка шокирована, как его мысли иногда похожи на мои.
К сожалению, чем больше я понимаю, как много общего у нас, тем сильнее мне хочется убежать от него. Потому что разум твердит, что какие-либо близкие отношения между нами невозможны, а тело ведь предаёт. Эта химия никуда не делась, как бы я её ни отрицала. Даже собственные ноги готовы идти по его следам, словно бы у Павла в руках волшебная дудочка, которой он меня приманивает к себе.
– Эй, привет! – раздаётся совсем рядом.
Варганов так быстро переключается, что я не успеваю уловить момент, когда к нам подходит миниатюрная шатенка и повисает на шее у Павла. Ничего не понимая, я стою и моргаю, думая, куда деть неловкость.
– Привет, Паш, – приветствует девушка лёгким поцелуем в щёку и поворачивается ко мне, озаряя своей широкой улыбкой. – Привет?
– Это Ника, мой ассистент, – представляет Варганов. – А это Софья, моя сестра и организатор сегодняшнего мероприятия.
– Не организатор, а координатор, – поправляет она брата и, игнорируя мою протянутую руку, просто заключает в короткие объятья. А меня тем временем слегка отпускает. – Веселитесь тут? Или скука смертная? Вот там, в дальнем углу раздают тарталеточки и даже наливают домашнего вина, так что если интересует… – она, будто пулемёт, тараторит без умолку.