Босиком в саду камней 3 - стр. 2
Я же числюсь в табели о рангах вдовствующей императрицей, у меня пропасть должностных обязанностей. Не говоря уже о том, что я не могу жить вместе с Лином и нашими детьми. Пока не могу.
С трудом держу себя в руках. С каких это пор вдовствующая императрица стала просительницей?! Я могла бы написать князю. Приказываю, мол: нашу дочь зовут Чен! Но я не хочу начать восстановление отношений с диктатуры.
Я уже продавила светлейшего: заставила жениться. И что? Он меня бросил и уехал на Стену. Стройка века, блин! Скорее я закончусь, чем она, учитывая масштабы этого сооружения, которое по праву относят к Семи Чудесам света!
Лин будет торчать там мне назло. А мою дочь запрут в его поместье. Сейчас у меня нет выбора. Я обязана вернуться в Пекин. Указ императора. Да и Сашка там сейчас один. Благородная супруга Ю после родов слегла. А на Чун Ми надежды мало. Мы с ней давно уже в прохладных отношениях.
Еще одна чудовищная ошибка! Ну почему Хэ До меня не остановил?! Одобрил кандидатуру фальшивой матери Пятого принца, который на самом деле мой сын, и самолично помог мерзавке пробраться в императорскую постель. Можно сказать, занес туда, потому что девицу от страха ноги не держали. Небось, в обмороке была, во время всего процесса! А теперь воображает себя полноценной супругой! И смеет мне хамить! Козни строить!
– Выдвигаемся завтра, – говорю я Хэ До. – Мне здесь больше делать нечего.
– Но вы еще слабы после родов, госпожа! – противится он. – Дорога дальняя. Вам надо отдохнуть.
– Я буду счастлива, глотать дорожную пыль из-под колес повозки, в которой везут мою дочь. Собирай вещи. Это приказ. Ну, хорошо. Не смотри на меня так. Еще на пару дней тут задержусь. Но не больше, слышишь?
И вот мы едем в сторону главных ворот Пекина. Свита у меня скромная в отличие от Зари Линовны, которую папочка обслуживает по-царски. Обо мне же он вообще позабыл. И нервы мои сдают. В повозке только я и Хэ До, поэтому могу дать волю чувствам. И слезам.
– Успокойтесь, госпожа, – говорит Хэ До, хотя сам влажно сопит от избытка чувств.
Ну, жалко ему меня. Бывший главный евнух с годами усох, личико сморщилось, и он стал похож на мартышку. Мой ручной евнух. Бесценное сокровище, потому что не собирается замуж за моих мужчин. Не интригует против меня. Сочувствует. Утешает.
– Лин, гад такой меня бросил! Сказал, что не желает больше красться в мою спальню с черного хода! Даже весточку не прислал! А ведь я ему второго ребенка родила! Конфуций с ними, с подарками! Но хоть пару слов можно было черкнуть?!
– Да любит он вас. Просто обиделся.
– Да что ты в этом понимаешь! В любви! Ты ж евнух!
– Сами-то вы с покойным мужем, чем занимались? Бульоном его кормили и массаж делали. Скажете, не любили его?
– Любила, – соглашаюсь я. – Но все равно. С Лином-то отношения мои не платонические. Напротив. Постель нас всегда мирила. И я рассчитывала, что светлейший долго не выдержит.
– Он вам кольцо-то не вернул, – хитро щурится Хэ До. – Верный знак. Так, проучить хочет.
– Ага. Живет со своей кикиморой. Может, уже и спит с ней.
Вообразив себе в масляных красках эту картину, снова принимаюсь горько рыдать.
– Да жена его видит не чаще, чем вы, моя госпожа. У него Стена завалилась, и повозки с рабочими застряли на переправе. Там недавно дожди прошли. Сильные.