Босиком по стеклам. Книга вторая - стр. 59
— Даже первобытный страх уступает перед самой страшной силой на свете. И имя ей любовь. И даже монстр сможет снова стать человеком… (прим. цитата из Дракулы)
— Ты все-таки романтик? — не могу сдержать смеха.
— Есть немного. Ты не знала? Я создал тебе свадьбу на Марсе. Кто еще может этим похвастаться?
— Я и правда впечатлена. Была. До того, как ты превратился в оголодавшего каннибала, намеренного обглодать меня до косточек.
Колман разворачивается ко мне и, прижимая меня к бортику ванной, нависает над моим лицом.
— Каннибалом я готов быть, только когда мой язык скользит по твоей голодной и влажной щелке, — шепотом заявляет он, обводя мои губы своими.
— Снова твой черный юмор.
— Ты еще не привыкла?
— За четыре года… успела. Но каждый раз раздражает.
— А похоже, что возбуждает, Пикси, — замечает Коул, накрывая раскрытой ладонью мою грудь. Зажимает вершинку соска большим и указательным пальцем, проверяя ее на твердость. Хотя все и так невооруженным глазом заметно. Нервно выдыхаю, испуская томное «ахх, да».
— Такая красивая. Идеальная малышка. С роскошными сиськами и тесной киской. Я везунчик…
— Заткнись, идиот! — шиплю я, плескаясь в него водой.
— Заткни меня, глупая, — дразнит, проводя носом по носу.
Кажется, я готова целую вечность провести с ним в этой ванной. Дурачиться. Бесконечно касаться друг друга. Тактильная любовь, что может быть лучше? Жадные прикосновения пресными разговорами не заменишь.
— Так кто эта женщина? — я намерена пытать его до победного.
— Нэнси Мердер. Моя мать.
— Расскажи мне о ней. Расскажи о своих родителях. Я твоя жена, неужели не могу знать?
Коулман долго и тяжело выдыхает, бросая на меня недовольный взгляд. Явно не хочет открывать свой внутренний ларец Пандоры и намерен беречь свои тайны до последнего.
— Нечего рассказывать, детка. Мое детство — тотальное дерьмо. Отец любил закинуться дурью, подсадил на наркоту мою мать, а сам периодически попадал за решетку. Нэнси из всех вариантов заработка выбрала самый древний. Ничего другого она не умела и не хотела делать. Я жрал лапшу за десять центов и прятался в шкафу, чтобы не смотреть на то, как ее трахают клиенты, — очень кратко и дозировано выдает мне информацию Коул. — Я ни разу не принц, Пикси. Мы не должны были встретиться. Никогда. Наши миры не пересеклись бы, если бы не случайные стечения обстоятельств, поднявшие меня на так называемую «верхушку».
— Ты когда-нибудь перестанешь говорить все это?! Нет никакого разделения на верхи и низы, по крайней мере в моей голове, — укоряю его. — Продолжай… клиенты? Я правильно понимаю…?
— Ага. Правильнее некуда, — с мрачным скепсисом заключает Коулман.
— Тебя били? — спрашиваю в лоб.
— Ну не так сильно, как ты, — отшучивается он, заключая меня в крепкие объятия. — Закроем тему, Пикси? К чему это интервью?
— К тому, что хочу знать тебя. Всего. Все-все-все. Все, что возможно… Я хочу большего, большего, большего. И мне никогда не будет достаточно.
— Может, ты хочешь большого Мердера? — с этими словами вечно «голодный» муж обхватывает меня за задницу и опускает на свои бедра прямо в ванной.
— Мне так его называть? — с придыханием мурлыкаю я. — Опять переводишь тему?
— Ты и так знаешь меня лучше всех, Пикси, — отмахивается Коулман.
— Тебя — да. Но не то чудовище, которым ты иногда становишься. Я не понимаю… как ты можешь так быстро переключаться. В тебе словно живет два человека.