Босиком по пеплу. Книга третья - стр. 43
— Я думала, мы друзья. С Колманом ты бы так не поступил и с Дайан тоже.
— Не сравнивай, Джина. Ди — американка, как и Мердер. Мы не в Штатах. Здесь я наследный принц, а ты незамужняя женщина, обязанная соблюдать традиции королевства.
— А если я не хочу соблюдать традиции? — снова вспыхивает Вирджиния, шагая в мою сторону. — Замуж за анмарца я не пойду, а ты… ты недавно женился. И вряд ли захочешь видеть меня второй женой, даже, если я буду умолять. Хочешь… я буду? — резко качнувшись вперед, она цепляется за мою рубашку, смотрит со слезами на глазах.
— Вирджиния, — перехватив ее запястья, отступаю назад, отстраняя отчаявшуюся девушку. — Что на тебя накатило?
— Я по-прежнему готова сделать для тебя все, что угодно. Только попроси. Попроси меня, Амиран… — она горько всхлипывает, собираясь разрыдаться.
— Прекрати немедленно. Соберись, никакой трагедии не произошло, — встряхнув девушку за плечи, резко произношу стальным тоном. — Иди к себе, Джина. Ты не контролируешь ни свои слова, ни свои действия.
В общую с женой спальню я захожу в легком раздражении, вызванным недопустимым поведением Вирджинии аль-Мактум. Не скажу, что она сильно меня разозлила, но где-то близко. Когда мы встречались в последний раз, Джина не позволяла себе ничего лишнего в общении, а я всегда относился к ней с полагающимся уважением.
— Уже поздно. Почему не в кровати? — закрыв за собой дверь, чуть севшим голосом спрашиваю у застывшей возле окна Алисии.
В комнате полумрак, шторы слегка раздвинуты, пропускают лунный свет, окрашивающий белоснежные простыни на огромной постели в золотистый тон. Лиса неопределённо ведет плечами, стоя ко мне спиной, рассеяно водит длинным пальчиком по стеклу. Пепельные волосы собраны в узел на затылке, кремовая шелковая ночная рубашка на тонких кружевных бретелях струится по стройному телу, повторяя его совершенные изгибы. Ткань выглядит прохладной на ощупь, а нежная кожа умопомрачительно манящей, жаждущей моих прикосновений.
Я бесшумно подхожу ближе, расстегиваю по пути манжеты на рубашке, верхние пуговицы.
— Снова грустишь, tatlim? — вкрадчиво спрашиваю я, останавливаясь за ее спиной. Алисия не оборачивается, молчит, плечи опущены. — Или не хочешь разговаривать? — Подняв руки, невесомо веду тыльной стороной пальцев по предплечьям неподвижной жены. Наклоняюсь, почти касаясь носом затылка. Слышу шелест ее неровного дыхания, чувствую теплоту кожи, втягиваю легкий и нежный аромат.
— Грустить в одиночестве скучно. Поговори со мной, Алиса, — мягко прошу я, вырисовывая круги на ее острых локтях. Она немного напрягается, кожа на плечах покрывает мурашками.
— Сначала прими душ, ты воняешь дымом. Знаешь же, как я это не люблю, — отстранённым тоном отзывается моя капризная тигрица.
— Вот так значит, — невесело ухмыляюсь я, убирая руки. — Ладно, мне не сложно, — бросив рубашку в кресло, разворачиваюсь и иду в сторону ванной.
— Но сначала расскажи, где тебя носило? Я тебя искала, — летит мне вслед. Я резко торможу, оглядываясь через плечо. Алисия тоже развернулась и теперь ее полыхающий взгляд обращен на меня, а не в окно.
— Потеряла меня, сладкая? — игривым тоном интересуюсь я, расстёгивая ремень на брюках. Алиса не опускает взгляд, требовательно глядя в глаза.