Босиком по пеплу. Книга третья - стр. 37
— Кажется, вчерашняя терапия пошла тебе на пользу, tatlim, — глухо отзывается Амиран. Я вижу, как нервно дергается его кадык, когда муж сглатывает скопившийся во рту голод, имеющий слабое отношение к еде.
— Я просто соскучилась по тебе и не хочу терять ни секунды нашего времени, — проверяю, достаточно ли сильно скатерть закрывает пространство под столом, и съезжаю со стула вниз, чтобы воплотить свою фантазию в реальность.
— Ты сумасшедшая? — только и успевает спросить Амиран, до того, как я встаю на колени, спрятавшись в надежном «домике».
Дрожащими от вожделения пальцами, расправляюсь с ширинкой и боксерами, распаковывая еще один подарок на сегодня. В голове — ни единой стыдливой мысли, тело не способно нажать на «тормоз». Низ живота начинает неистово и требовательно пульсировать, когда я достаю напряженный и внушительный орган Мира. Как только кончик моего языка касается бархатной кожи на головке, Амиран издает сдавленный стон, и, отклонившись назад, грубо и властно сгребает мои волосы в стальной кулак.
— Ты, черт возьми, не наелась, детка? — ладонью сжимаю его плоть за основание и почти полностью поглощаю ртом, на мгновение сжимая горлом. Выпускаю из губ с влажным шлепком и ласкаю по всей длине, ощущая, как он помогает мне и направляет меня, слегка манипулируя моими плавными, полными обожания, движениями. — Черт, так…приятно, сладкая. Твою мать, Алиса…ты действительно Богиня, — едва дыша, хрипит Амиран, пока мой язык вырисовывает иероглифы на его яйцах.
— А ты мой Бог, Амиран, — томно отвечаю я, продолжая сосать его чертовски долго, стараясь оттянуть кульминацию и полностью растворяясь в совместных ощущениях, эмоциях и звуках тяжелого дыхания мужа.
С ним я превратилась в нимфоманку. Я не знаю, можно ли назвать подобное одурманивающее влечение любовью, но это определенно одна из ее составляющих. Когда Амиран кончает, я проглатываю все, что он мне дает, испытывая чувство глубокого удовлетворения от того, что доставила ему столько удовольствия, сколько и он мне вчера.
— Ты испортил меня, — жалуюсь я, возвращаясь на стул. Слегка опускаю ресницы, облизываю распухшие губы. — Чувствую себя шармутой, — теперь, когда я вспоминаю, что у нас, возможно, были зрители, мне становится немного неловко. С облегчением, замечаю, что охраны поблизости нет — скорее всего, по особому невербальному указанию Амирана его верная свора оставила нас наедине, как только я опустилась под стол.
— Со мной ты можешь быть какой угодно, tatlim. Моя распутная, ненасытная девочка, — Амиран с нежностью проводит ладонью по моим волосам, и отодвигается со стулом назад, помогая мне подняться.
Этот завтрак Амиран точно не забудет. После него, мы едем купаться на абсолютно черный пляж у Эгейского моря. После Бали, темный песок едва ли вызовет у меня удивление. Но он больше не напоминает мне о моем прошлом, о другом острове и другом мужчине. Тот замок, что мы возводили с Нейтаном, давно рассыпался на невосполнимые части. Его накрыло неизбежной волной прилива.
Теперь мы с Амираном строим свой новый замок, и надеюсь, что его никогда не постигнет участь первого. Сейчас в наших отношениях — настоящий отлив и кажется, будто им не грозит никакая стихия.
Что ничего в этом мире нет сильнее нас.