Босиком по пеплу. Книга третья - стр. 25
Любовь — это быть рядом, прикасаться, заботиться, уделять время. Несмотря ни на что. Вопреки всему. Вопреки тому, что долбанный мир рушится, стране сулит Армагеддон…и пусть я рассуждаю эгоистично, но я бы не бросила его, если бы была королевой Анмара. Я бы предпочла путешествовать с Амираном по горячим точкам, чем сидеть здесь — в изоляции, заточении, неведении и своих домыслах о нашем будущем.
— Ты куда, Алисия? — окликает меня Дайан, когда я стремительно разворачиваюсь и направляюсь в сторону лестницы, ведущей в нашу с Миром спальню. — Я хотела, чтобы мы поужинали все вместе, поговорили…
— Мне просто нехорошо, Дайан, — веду плечом я, отмахиваясь от назойливой и заботливой Дайан. — Я все еще нуждаюсь в восстановлении и отдыхе, — честно признаюсь я. — Давайте как-нибудь без меня, — кивнув Дайан, пулей поднимаюсь по лестнице и с блаженным выдохом, скрываюсь в наших покоях.
Оказавшись в комнате, беру с туалетного столика телефон и выхожу на террасу. Грозовые тучи клубятся над вечерним Асадом кольцами черного дыма, пока я набираю номер своего мужа. К моему удивлению, Мир отвечает почти сразу — словно он предвидел мой поспешный звонок и держал руку на пульсе, не желая пропустить его.
— Что-то случилось, малышка? — обволакивающий голос Амирана действует на меня как укол эндорфина внутривенно, но даже это не остановит сейчас мой порыв все выяснить и расставить некоторые точки над «и». Я много раз за последние дни сдерживала перечень накопившихся претензий, стоило увидеть его уставшее, но неизменно улыбающееся лицо в диалоговом окне монитора, или услышать хрипловатый голос, но сегодня мое терпение треснуло по швам.
— Наш дворец стал напоминать проходной двор. Вот, что происходит, Амиран. Какого Шайтана твоя «подруга-кузина» делает в резиденции? Ты мог бы снять ей целый отель, если она так важна для тебя, приставить свору охраны, но избавить меня от всего этого…, — задыхаясь, перечисляю я, ощущая, как противоречивые чувства закипают внутри.
— Дворец большой, Джина не доставит тебе проблем, tatlim, — ровным, вкрадчивым тоном объяснят Амиран. — Извини, Алиса, я должен был сообщить заранее. Причины я объясню, когда вернусь, а сейчас, прошу тебя, выдохни. Джина совершенно безобидна. У вас с ней много общего. Уверен, что ее общество поможет тебе отвлечься.
— Правильно я тебя понимаю, ты считаешь, что мои претензии и гнев беспочвенны, и мне, правда, не о чем беспокоиться? Амиран…, — внезапно, я вновь вспоминаю, что в самые трудные дни в мои жизни, его просто нет рядом, и нахожусь на грани того, чтобы разрыдаться прямо в трубку.
— Правильно понимаешь. Нет причин для претензий. Только ты занимаешь все мои мысли. Вирджиния — друг семьи, не более, — я отвечаю на нейтральную реплику мужа взволнованным всхлипом. — Ну, что случилось, сладкая? Неужели ты думаешь, что я мог бы притащить в свой дом любовницу и поселить рядом с женой, чтобы по приезду бегать из спальни в спальню?
— Нет, но…
— Никаких «но», Алиса. Ты, я и больше никого. Моя любимая ревнивая tatlim не имеет конкуренток, — шепотом признается любимый мужчина. И я верю ему, бесконечно хочу верить ему, глотая жгучие слезы в гордом одиночестве.
— Единственная, помнишь? — мягким и бархатистым тоном стелет мне он.