Борщевик шагает по стране - стр. 16

– Так он был врачом?

– Как и я. Я раньше работала дерматовенерологом.

Я попытался повернуть голову, но не получилось. Людмила хорошо зафиксировала мою шею.

– Скажите, а вы не знаете, чем он мог бы заниматься на бледной поляне?

Ее руки на мгновение замерли. Примерно, как тогда на кухне, когда она мыла посуду.

– Иван, много где ездил, но я не уверена, что он был именно там. Вы точно в этом уверены?

– Да. Я нашел его бумажник. Зачем ему ездить на поляну, он же купил другую территорию?

– Я не знаю – она отложила миску с мазью в сторону – для меня это неожиданность, дело в том, что, попав под действие борщевичного сока, он зарекся связываться с этим растением.

– И все же я говорю правду.

– Тогда не знаю – в его голосе прозвучали отчаянные нотки – спросите лучше участкового.

Я посмотрел на Людмилу. Кто я был такой чтобы давить на эту женщину в поисках лишь мне нужных ответов. В конечном счете это даже не мое дело.

– Извините, я, я не хотел сделать вам больно. Просто этот бумажник, он стал некоторой неожиданностью. Да и я хотел помочь следствию, ведь они действительно искали не там. Что если он пропал именно на бледной поляне.

– Пропал – странно повторила она мое слово – знаете, вы хороший человек и лучше всего если вы уедете отсюда.

– Но я даже не приступил к исследованию.

– И не надо. Вы и так порядком встревожили тут всех. Поймите порой тихие места совсем не такие, какими могут казаться на первый взгляд.

– То есть? Вам что кто-то угрожает?

– Мне? – она криво усмехнулась – мне бессмысленно угрожать. А вот вам. Вы же не из этих мест и ничего вас туи не держит. А потому уезжайте. Это гиблое место и здесь слишком часто пропадают люд.?

– Это кто же здесь еще пропал? – я внимательно посмотрел на Людмилу – кто еще?

– Мне кажется, вам пора спать. Мазь действует не сразу и требует покоя. К тому же вы устали. Будет лучше, если вы отдохнете. И прошу вас. Подумайте над моими словами.

– Боюсь, тут вас разочаровать. Я никогда не отступал от своих исследований, где бы они, не проводились. Это в моем характере, иди наперекор трудностям. Иначе я бы не состоялся как ученый.

– Это смертельные трудности – сказал Людмила – хороших снов. Надеюсь, завтра вам будет лучше.

И она вышла из комнаты, оставив меня в некотором недоумении, касательно этой тихой, потерявшейся в лесах деревни.

Я посмотрел на испачканный автомат, будет удивительно, если он сработает без сбоев, в этой поросшей густой растительностью полосе джунглей. Стоявший рядом лейтенант, осторожно убрал руку с шеи сержанта, то, что он был мертв, сомневаться не приходилось.

– Эй, ты – подозвал я гида, почти полностью забрызганного кровью – что это за херня, чёрт возьми? Ты говорил у нас свободная дорога.

Но он ничего не ответил, лишь продолжал смотреть на изрезанное листьями тело сержанта и лежавший рядом погнутый автомат. Я еще раз оглядел труп, этого странного, высокого растения, только что отправившего на тот свет моего солдата.

Крупное, с широким листом, оно казалось совершенно нормальным, и до последнего момента, самым обыкновенным кустарником, но стоило сержанту пройти мимо, как в туже секунду, эти чертовы листья буквально влезли под кожу, разрезая одежду и проникая под бронежилет.

– Сейчас ты у меня во всем сознаешься сволочь – сказал пулеметчик, доставая нож – чертов ублюдок, он точно знал, что тут растет.