Боно. Удивительная история спасенного кота, вдохновившего общество - стр. 10
Микейла рекомендовала нам избегать районов Морнингсайд-Хайтс, Колумбийского университета, а также остальных, расположенных выше 96-й улицы. Она предложила нам найти безопасную, удобную квартиру неподалеку от ее собственной в Челси. Мы были разочарованы, когда поиски Лилии оказались безрезультатными. Нохо и Сохо также не рассматривались, равно как и Хай-Лайн и Флэтайронский квартал. Однако ей удалось раскопать два варианта в Вест-Виллидж. Я переслала адреса Микейле и ожидала от нее рекомендаций.
На следующее утро я выскочила из постели и наперегонки с Джоной помчалась к компьютеру. Джона отбивал чечетку на клавиатуре, пока я пыталась разобрать почту.
Привет, Хелен, думаю, вы не знакомы с нашим директором по маркетингу, Видой Энгстренд, но она тоже большая любительница кошек. Мы как раз на днях говорили о трагически большом количестве животных, оставшихся без дома после урагана «Сэнди», и нам пришла в голову мысль, которая, надеемся, очень вам понравится…
Хвост Джоны мелькал перед экраном, мешая мне читать. Я схватила его и бросила к себе на колени.
Как вам мысль взять на передержку котенка из приюта на то время, что вы проведете в Нью-Йорке?
У меня сжалось горло. Микейла и Вида что, напились?
Пока вы будете отдыхать и веселиться со своим американским комком шерсти, вы также будете помогать нашей общине. Что вы об этом думаете?
Котенок? Они не могли знать, что одной из причин, заставляющих меня ехать в Нью-Йорк, является потребность отдохнуть от кота, спящего на мне. А даже если бы и знали, я не могу представить себе, почему они решили, что я захочу убирать кошачьи лужи в то время, когда могла бы прогуливаться по Метрополитен-музею?
Джона издал свой царский вой и подмигнул мне, как будто говоря: «Ну все, ты попала!»
Читая письмо в третий раз, я чувствовала, как славный новый этап свободы в величайшем городе мира превращается в бесконечный круговорот уборки кошачьих туалетов.
– Что случилось? – крикнул из кухни Филипп.
Должно быть, мой вопль отчаяния донесся до него на первый этаж. Он возник на пороге моего кабинета с чаем в руках.
– Это теперь новая традиция? – спросил он, когда я рассказала ему о письме. – Ехать в новую страну и брать на передержку животное на то время, что ты живешь там?
Джона перескочил с колен ко мне на плечи и обвился вокруг шеи, как удав.
– Нет, и я не собираюсь ввязываться в новое безумие, – сказала я, выпутываясь из объятий Джоны. – Они больные.
Муж, который уже давно перестал рассуждать о душевном здоровье других, сунул руки в рукава пиджака, поцеловал меня в лоб и пошел на работу.
Оставался лишь один человек, к которому я могла обратиться. Я познакомилась с Оливией на мероприятии по сбору средств для неизлечимо больных детей. Обладая сердцем святой и логикой дипломата, она отличается необычайным чувством стиля. Если она не помогает непризнанным художникам, значит, она развлекает членов королевских семейств Европы. Коммуникативные навыки Оливии вошли в легенду. Она бы смогла разровнять Гималаи, если бы поставила себе такую задачу.
– Взять котенка в Нью-Йорке? – откликнулась она. – Это невозможно. Ты вообще зачем туда едешь? Хуже парижан могут быть только ньюйоркцы. Тебя держат за дуру.
– Но они же мои издатели, – ответила я. – Они посчитают меня аферисткой, если я им откажу.