Большой весельчак - стр. 16
– Вы у меня один. Если хотите, выбирайте любое купе.
Палыч посмотрел вглубь пустого вагона и поежился.
– Чай будете?
Палыч кивнул и поспешил на свое место. Через пять минут проводница заполнила собой вход в купе и протянула стакан чая.
– Вы не против, если я переоденусь? В форме очень неудобно.
Палыч затравленно хрипнул и пожал плечами.
Поезд уже катился по рельсам, когда в дверь купе постучали. Палыч не успел ответить, дверь открылась, и проход снова заполнила проводница, одетая в неприлично короткий розовый халатик. Она стояла боком, едва помещаясь в дверном проеме, и пугающе-таинственно улыбалась.
– Отдохнуть не хотите? – промурлыкала она.
Едва не выронив стакан из рук, Палыч уставился на эту богиню железных дорог.
Перед глазами пронеслась вся жизнь, застыв на воспоминании о ночном мотыльке, отчаянно бьющемся в стекло окна. Палыч хотел что-то ответить, но только испуганно икнул. Когда пауза, достойная лучших театров мира, стала звенеть в ушах, проводница подняла руку, сжимавшую пачку разноцветной бумаги:
– Газеты, журналы…
Палыч отхлебнул чаю и снова икнул.
Собеседник
«Когда же закончится эта весна… Каждый год одно и то же. Едва потеплеет, и начинается…»
Василий уселся на скамейку и посмотрел по сторонам. Двор бизнес-центра был пуст.
«Хорошо здесь в выходные, – подумал Василий, щурясь от солнца. – Людей нет, тихо, чисто… Местный дворник свое дело знает. Хороший дядька, хоть и строгий».
Он сел поудобнее, едва заметное тепло солнечных лучей полилось по телу.
«Надо подремать, скоро вечер, опять на гулянку, так никакого здоровья не хватит, а еще только март…». – Василий прикрыл глаза.
Сзади скрипнула дверь, послышались легкие шаги, и рядом кто-то присел. Вася хотел было посмотреть на незваного гостя, но тут же передумал. Сонная лень брала верх над любопытством.
«Баба, а пахнет-то как скверно…»
– Да… – задумчиво протянула соседка. – Весна в этом году капризная.
Вася едва заметно поморщился: «Она что, еще и поговорить со мной решила? Нет, куда ей со мной разговаривать, по телефону, наверное».
– Работать в субботу – грех, в этом я полностью солидарна с евреями. А работать в субботу после корпоратива вообще нужно запретить Женевской или какой-нибудь еще конвенцией как преступление против человечества.
«А голос приятный», – подумал Василий, продолжая изображать спящего.
– Я бы сейчас многое отдала, чтобы оказаться дома в постели. Хотя отдавать мне нечего… Ну, или хотя бы как ты, закрыла бы глазки и дремала.
Девушка протянула руку и, слегка касаясь кончиками пальцев, погладила Василия по голове.
От неожиданности Василий едва заметно вздрогнул и открыл глаза.
Девушка повторила движение.
Вася застыл, стараясь ни одним мускулом не выдать, что он ее замечает. Только глаза с каждым ее прикосновением открывались все шире и шире. Он таращился в небо, судорожно стараясь понять, зачем она его гладит.
Высоко в облаках медленно плыл самолет. Он походил на серебряный крестик, разрезающий небосвод пополам.
«Господи, прости меня, пожалуйста, – обратился Вася к самолету. – Я никогда тебя ни о чем не просил и даже не знаю, как это делать, но молю, сделай так, чтобы она не позвала меня к себе домой. Ты же знаешь, я не смогу ей отказать. Немного поживем вместе, а потом начну бегать от нее, она будет переживать, а я буду чувствовать себя виноватым…»