Большое домино. Дорогой Леонид Ильич - стр. 39
Но майора не смутить аргументами эсдэшника.
– Извините, герр генерал-майор, разрешите я немного порассуждаю?
Одобрительный кивок Дорнбергера.
– Что значит пошедший на сотрудничество? Вот взяли мы в плен русского офицера-строителя. Допрашивать его будут про то, что он строил-оборудовал и то только в том случае если мы уже эти самые объекты не заняли. Если он соглашается откровенно рассказать про стройку завода или там укрепрайона, что его дальше ждёт? Идти командовать вспомогательным полицейским подразделением. Писать агитки-пасквили про Сталина. Для профессионала-инженера – так себе перспектива. Ну, кто-то за нормальную пайку и свободу перемещения согласится, но на сколько знаю таких не много. Да и не интересно инженеру полицаем или пропагандистом работать. Вот и сидят в концлагерях такие специалисты и на равных с рядовыми тягают тачка в карьерах.
– И что Вы предлагаете, – вопрошает Дорнбергер.
– Предлагаю вот таким офицерам предложить интересную работу по специальности.
Так, надо вступать в дискуссию, а то они сейчас напридумывают.
– И предложение это должно исходить, уж извините, – Пауль кивнул в сторону эсдэшника, – Не от лагерной администрации или там от СД с Абвером, а от таких же специалистов как они. Извините, герр генерал-майор, вырвалось.
– Да, действительно, – поддержал Пауля майор-строитель, – Профессионал с профессионалом всегда сможет найти общий язык.
– И как Вы себе это представляете? – ехидно спрашивает эсдэшник.
– А, мы не будем их вербовать и уговаривать предать из родину, – ответил тогда Пауль, – Мы просто предложим им интересную работу соответствующую их знаниям и опыту. Всё лучше чем киркой в шахте махать.
Обсуждение тогда затянулось почти на час. В итоге договорились разослать по концлагерям требования отправить в распоряжение руководства ракетного полигона всех установленных военных строителей чином от капитана и выше. Капитан – это всё-таки минимум пять-семь лет опыта. Как раз тот минимум что потребен на ответственном строительстве. Уже сотрудничающих с немецкой администрацией пленных договорились не привлекать. По этому пункту сработал аргумент Зиберта. Мол будут конфликты между предателями Родины и теми кто просто готов работать по специальности. Всех выявленных русских офицеров-специалистов должны доставить на Узедом, и уже здесь с ними должны будут провести беседы офицеры из здешних строительных батальонов. Согласятся – хорошо, если нет – то в обычный рабочий барак.
И вот сидит гауптманн Зиберт над списком и стопкой копий личных карточек военнопленных советских офицеров. По всем лагерям нашли-насобирали около пяти сотен пленных офицеров подходящих под требования руководства полигона40. По сотне на каждый из находящихся на полигоне инженерно-строительных батальонов. Сотня карточек-судеб советских людей. Девяносто девять офицеров от капитана до полковника. И единственный из всех доставленных на полигон Пенемюнде генерал. Генерал-лейтенант инженерных войск, профессор Академии Генштаба41 РККА Дмитрий Михайлович Карбышев42.
Твою мать! И что теперь делать? Как не засветиться перед немцами? Как не подставить пленных перед Советским правосудием? Да и вообще как спасти для Родины сотню, нет пять сотен профессионалов? Ладно пусть начальство разбирается. Озадачим его. Как? Фигня, не вопрос. Сейчас придумаем.