Большое домино. Дорогой Леонид Ильич - стр. 35
Дошла очередь и до нас. Сунувшийся в дырку от люка янки, сначала хотел бросить в нас гранату, но потом рассмотрел что мы прикованы цепью и передумал. Нас расковали и вытащили из броневика. Американцы поначалу даже нам посочувствовали. Как это можно белого человека цепью приковывать? От щедрот янки нам с Луи даже досталось по сигарете и глотку виски. Да, виски. Если бы я знал, что в следующий раз я попробую этот напиток через много-много лет.
Но, потом подошёл офицер-янки и указал своим солдатам на кучу подбитых перед нашей позицией американских танков. Затем он залез на башню броневика и увидел, что всё дно кабины завалено стрелянными гильзами. Да, эти горелые танки у брода были делом наших рук. Офицер спрыгнул с броневика на землю, и видимо что-то там задел. Раздался взрыв. Взорвалась заложенная майором мина. Броневик подбросило. Офицер убит. Ещё несколько янки ранено. И тогда нас начали бить. Долго и с расстановкой. Когда янки утомились, то у нас с Луи наверное ни одной целой косточки не было.
И опять нам повезло. Мы не смогли бы тогда идти и нас бы просто пристрелили. Но янки решили именно здесь устроить концентрационный лагерь. Они просто огородили площадку забором из колючей проволоки и начали сгонять сюда наших пленных. Кормили нас плохо. Были дни когда вовсе не кормили. Вода. Вода была близко. В реке, но и её нам давали редко. Если проходил дождь, то несколько дней нам не давали воды. «Пейте из луж лягушатники!». Мы потеряли счёт времени. Мы знали только то, что война проиграна и Квебек теперь территория США. И некому было за нас заступиться. И никто нам не говорил когда нас освободят.
Но, вот вдруг в лагерь приехал полковник в американской форме. Он очень чисто говорил по-французски. Мы так и не поняли, то ли он янки французского происхождения, то ли из квебекцев пошедших на службу к янки. К тому моменту нас в лагере было наверное человек восемьсот, может тысяча. Нет-нет. На самом деле было больше. За те два или три месяца в лагере в него наверное тысячи три наших солдат привели. Солдаты умирали от ран, от голода. Вы, что смеётесь! Какие врачи? Какие лекарства? Мы даже бинтов не видели. Так вот, тот полковник нас построил и толкнул речь.
Квебек – теперь штат США. И мы имеем шанс получить право на временный вид на жительство в США. Да-да. Не гражданство. А, что вы хотели? Вы совсем недавно воевали с правительственными войсками и по уму ваше места как минимум на каторге. Но американское правительство даёт вам шанс искупить свою вину. Война идёт в Азии, на Тихом океане, с Японией. Добровольцы из вас будут зачислены в армию США, а после победы все кто воевал получат паспорт гражданина. Ну, что парни, кто готов записаться добровольцем?
Три четверти населения лагеря согласилось. О чём думали остальные – не знаю. Только их сразу построили в колонну и отвели к реке. Пулемётные очереди. И всё. Полковник сказал, что каторжники в условиях продолжающейся войны подлежат расстрелу. Почему он это не сказал в самом начале?
Дальше была импровизированная медкомиссия. Нас сортировали на годных и негодных к службе. Негодные, а в их число попал и я с Луи, заволновались. Только полковник успокоил. Негодные будут служить в строительных батальонах. Успокоил. Скоро пришли грузовики за годными. Нас осталось около сотни. Часа через два пришло три грузовика и за нами. Мы долго ехали на юг. Почти два дня. Кормили сносно. Даже один раз остановились у какого-то озерца и разрешили помыться.