Больше (не) твоя - стр. 28

– У тебя же сейчас по учёбе каникулы? – спрашиваю я у Ншана, когда мы уже едем обратно. Парень кивает. – А что с работой?

– Да пока не очень. Так, подработка. Мне Глафира Николаевна помогает, подкидывает клиентов, среди знакомых и соседей. Но на жизнь хватает.

– На скучную жизнь, – выдыхаю я.

И здесь ко мне приходит идея. Только я пока её не озвучиваю. Дождусь, когда меня официально устроят на работу.

Дома мы с Ншаном расходимся по комнатам. Вскоре Глаша зовёт на ужин, но мне не хочется садится со всеми за стол, поэтому я отказываюсь. И решаю вместо себя, покормить Люцика, пару живых кузнечиков, а потом и размороженные сверчки идут в ход. Хорошо, что у моего зверя нет такого стресса, как у меня, и аппетит у него отличный.

Однако спустя пару часов мой желудок даёт о себе знать. Он требует еды. Я выглядываю из комнаты, прислушиваясь. Вроде тихо. Выхожу и тихо передвигаюсь по дому, в сторону кухни. На ней тоже никого нет и я, мысленно ликуя, открываю холодильник и достаю остатки от ужина. Курица в сливочно чесночном соусе, булгур с овощами. Кладу все это в одну тарелку и ставлю в микроволновку. Пока все это разогревается, нахожу бутылку вина в шкафу, откупориваю с помощью штопора, а потом сажусь за стол.

Ем с наслаждением, руками, запивая еду вином из стакана.

И вот я вовсю чавкаю и облизываю пальцы, забыв напрочь о правилах этикета, имею право, я ж одна... но тут я слышу шаги и они становятся все ближе.

– Привет, – первая здороваюсь я, увидев Давида.

Он, не сдерживая забавной усмешки, заходит на кухню. Смотрит на меня внимательно и продолжает усмехаться.

– Привет. Приятного аппетита, – отвечает он и оглядывается.

– Угу, – бубню я, облизывая очередной палец.

И мне не стыдно. В конце концов это и мой дом тоже. И я сижу тут, никому не мешаю.

– Что-то осталось? – спрашивает Давид и открывает холодильник.

– Что-то, – киваю я.

Давид достаёт тоже, что и я, тоже кладёт все в одну тарелку и ставит её в микроволновку. А потом, не спрашивая, берет бутылку вина, которое я честно добыла, и наливает себе.

Сводный брат садится напротив.

– Только пришёл? – зачем-то спрашиваю я.

– Да.

Ну, ясно. Видимо работы много. И Давид думал поесть в одиночестве. А тут я. И я не знаю что делать: уйти вместе с едой к себе? Быстро доесть? Или так и продолжать есть здесь с наслаждением?

Просто помнится Давид обещал, что пересекаться дома мы практически не будем. И вот я не спустилась к ужину, отчасти и из-за него, но мы все равно встретились здесь...

В общем, мысленно махнув рукой, а в реальности махнув вина, я решаю остаться. В конце концов если что-то не устраивает Давида – пусть сам уходит. Я сюда раньше пришла.

Пищу мы принимаем в тишине. И друг на друга не смотрим, хотя это даётся с трудом, слишком близко мы сидим. И пару раз чуть не касаемся друг друга, потянувшись за вином.

Все таки остатки еды я доеду без наслаждения, быстро. Мою за собой тарелку, наливаю в стакан ещё вина и иду к выходу.

– Спокойной ночи, – слышу в спину и отвечаю:

– Спокойной.

И я не знаю как относится к такому поведению Давида. В день моего приезда, он просил уехать, иначе я пожалею. А сейчас вполне нормально со мной общается. Теперь что, он, наоборот, боится, что я уеду и лишу всех наследства отца?

Меркантильным братец никогда не был. Но жить привык в достатке. И в роскоши. Что ж, как ко мне, так и я буду действовать в ответ. Режим тишины же.