Больше чем страсть - стр. 18
Отшельник! Почему? Может, у него не лучшие времена, но есть красивый дом. Абигайль не раз любовалась изящным кирпичным строением, располагавшимся на вершине холма, высившегося за Харт-Хаусом. Кроме того, мистер Вейн достаточно красив, чтобы большинство девушек не сочли его хромоту серьезным препятствием, если бы вообще обратили на нее внимание. Когда он пользовался тростью, этот недостаток казался почти незаметным. Более того, у Абигайль не возникло впечатления, что Вейн склонен к затворничеству. Будь так, он остался бы в стороне, когда она гонялась за Майло, ведь она даже не видела его, пока он не заговорил с ней, обнаружив свое присутствие. И не стал бы провожать ее до дома, а потом окидывать таким долгим оценивающим взглядом, словно упивался каждой черточкой ее внешности…
Что ж. Если балы для чего и годятся, то для сплетен. Наверняка такой загадочный мужчина, как Себастьян Вейн, породил немало разговоров. Абигайль закрепила последнюю веточку жасмина, выбившуюся из прически, и направилась вниз, решительно настроенная выяснить это.
Глава 3
Себастьян понял, что попал в беду, в ту самую минуту, когда девушка показалась из-за деревьев.
И не только потому, что она нарушила его одинокую прогулку по лесу, где он в очередной раз пытался заставить изувеченное колено выносить большую нагрузку. Доктора предупредили его, что эта нога всегда будет слабее здоровой, но Себастьян отказывался мириться с этим даже по прошествии семи лет. Каждый вечер он предпринимал долгие прогулки по своим владениям, скрипя зубами от боли. Вейн заставлял себя идти пусть медленно, но ровно, пытаясь усилием воли исправить ущерб, причиненный французской пулей.
И не потому, что он сразу понял – придется помочь незнакомке. Она была одета для бального зала, а не лесной чащи, заросшей папоротником и колючим кустарником. В лучах заходящего солнца ее бледно-зеленое шелковое платье поблескивало и переливалось, а ленты, украшавшие вырез, трепетали, когда она торопливо шагала между деревьями, спотыкаясь о неровности почвы. Яркая и изящная, она напоминала фею, порхающую в темном лесу, и Себастьян на мгновение замер, завороженный этим прелестным видением.
Но окончательно он понял, что пропал, когда девушка подняла голову и он увидел ее лицо. У нее были розовые, как персик, щеки в обрамлении рыжих локонов, украшавших ее голову, и нежная кожа, отсвечивавшая перламутром. При виде незнакомца розовые губы удивленно приоткрылись, но глаза девушки окончательно добили Себастьяна: прекрасные, серые, с густыми ресницами, широко распахнутые от изумления, без тени тревоги, опаски или осуждения. Вейн приглушенно выругался. Такие глаза способны обратить мужчину в рабство! Его отец сказал однажды нечто подобное, но к тому времени он уже сошел с ума, и Себастьян решил, что это всего лишь бред безумца.
Как теперь выяснилось, нет.
Вейн старался говорить как можно меньше, когда вытаскивал щенка из ежевичного куста, где тот застрял из-за своей густой шерсти. А потом приложил немало усилий, чтобы не смотреть на свою спутницу, когда они возвращались в Харт-Хаус и она пыталась вовлечь его в разговор. Он давно усвоил, что разговоры обычно порождают новые сплетни, всегда нелестные, и сомневался, что мисс Уэстон способна держать язык за зубами.