Большая Планета. Плавучие театры - стр. 40
«Прекрасно! – заключил Глистра. – Отправимся без промедления».
Ветер надувал паруса, колеса гондол с шорохом катились по бледному тросу диаметром чуть больше сантиметра, изготовленному на Болотном острове. Трос, начинавшийся на куполе мачты в Болотном Городе, вел от одного высокого голого ствола к другому над пятью километрами болота к скалистой возвышенности. Гондолы пролетели всего лишь в полутора метрах над крошащимся базальтом, после чего канатная дорога широкой дугой повернула на юго-восток. Г-образные кронштейны, закрепленные на столбах, поддерживали трос примерно через каждые двадцать метров – когда колесо проезжало под кронштейном, слышался тихий глухой стук, и гондола слегка дрожала.
Озрик ехал в первой двухколесной гондоле, за ним – Глистра, после него – две трехколесные грузовые гондолы, нагруженные вьюками с провизией, одеждой, металлом, составлявшим казну отряда, витаминами Бишопа, бивуачным оборудованием Фэйна и всякой всячиной, выбранной из поклажи божолейцев. В первой грузовой гондоле устроились Элтон, Мотта и Вэйли, во второй – Нэнси, Пьянца и Бишоп. Замыкал процессию Фэйн в одноместной пассажирской гондоле.
Рассматривая экипаж, в котором он ехал, Глистра вполне понимал нежелание Виттельхача расстаться с ним даже временно. Деревянные компоненты были тщательно обработаны и подогнаны один к другому, выполняя свои функции не хуже металлических механизмов, изготовленных на Земле.
Каждое большое колесо было склеено из десяти отдельных полос, после чего в его ободе была вырезана и отполирована глубокая канавка. Центральную ступицу поддерживали спицы из прочных прутьев, а подшипники ступицы были вырезаны из маслянистого твердого черного дерева. Опорой сиденья служила естественная древесная развилка, соединенная снизу с планчатым полом. Гондолу приводили в движение треугольные паруса, закрепленные по бокам на поперечной рее. Фалы, оттяжки и шкоты были привязаны к поперечной соединительной планке перед сиденьем. Рядом с сиденьем находился также двухкривошипный механизм с перпендикулярными ручками с обеих сторон, которые можно было крутить руками наподобие педалей велосипеда – повороты кривошипа подталкивали гондолу по слегка изогнутому вверх тросу в конце длинного пролета, если инерция движения и давление парусов были недостаточны для преодоления подъема.
К полудню характер местности изменился. Холмы становились крутыми, и время от времени приходилось перетаскивать гондолы и весь багаж волоком туда, где трос снова начинал спускаться.
С наступлением ночи они выспались в пустующей хижине на очередном крутом склоне, а наутро пустились в путь через горы – Озрик называл их Виксильской Цепью. Длинные пролеты канатной дороги провисали над долинами от одного хребта к другому, иногда на высоте больше шестисот метров над землей. Разгоняясь вниз над такой глубокой долиной, гондолы приближались к провисшей середине пролета в головокружительном состоянии почти свободного падения, после чего гондола поднималась по инерции к следующему хребту, замедляясь почти да полной остановки. Тогда приходилось поворачивать парус к ветру под самым выгодным углом и крутить приводной кривошип, постепенно подталкивая гондолу к кронштейну следующей опоры.
Вечером третьего дня Озрик сказал: «Завтра, примерно в это время, мы прибудем в Кирстендейл – и пусть вас не удивляет то, что вы там увидите».