Большая книга ужасов – 54 (сборник) - стр. 35
– Ты случайно не взрывное устройство собираешь?
– Виктория, опоздание на четверть часа недопустимо. Не пытайся оправдываться. Запомни – даже если рушится мир, настоящий ученый должен быть пунктуален.
Я подошла поближе. Закрепленное зажимами тельце обезглавленной лягушки выглядело нелепо и беспомощно.
– Воронов, тебе не жалко лягушонка?
– Жалость – удел сентиментальных романтиков. Настоящие ученые не знают этого чувства. Сейчас я намереваюсь реанимировать лягушку. С момента гибели подопытного животного прошло… – он посмотрел на часы, – четырнадцать минут тридцать две секунды.
– То есть, ты ее убил, а теперь оживляешь?
– Через пять минут после начала эксперимента я ее вновь умертвлю.
– Мишка, зачем это?
– Ну ты даешь! Не далее как неделю назад на заседании биологического кружка мы вместе выбрали тему «Оживление трупа человека электрическими разрядами по методике доктора Франкенштейна». – У меня отвисла челюсть, а Мишка невозмутимо продолжал: – Наталья Александровна одобрила тему и посоветовала отрабатывать методы на подопытных животных. Чем мы с тобой, Виктория, и занимаемся.
– А где взять труп человека?
– На кладбище, разумеется.
Воронов повернул рубильник, и по телу лягушонка запрыгали крошечные молнии. Лапки судорожно дернулись и замерли неподвижно.
– Увеличим напряжение… интенсивность разрядов… – бормотал он себе под нос, – Барышева, можешь идти, от тебя мало толку. Встретимся без четверти час у центральных ворот кладбища. Попробуй только опоздать!
Конечно, можно было отказаться от этой затеи и, бросив Мишку, вернуться в Коридор, но я не хотела отступать. Необходимо довести ситуацию до логического завершения, только тогда у пленника появляется шанс вырваться на свободу – кажется, это условие и было основным правилом «игры».
Ночь, как всегда, наступила неожиданно. Воронов стоял возле кладбищенской ограды. Нагрузив меня лопатами, юный последователь доктора Франкенштейна с жутким скрипом отворил ворота. Размашистой походкой пошел вперед, освещая надгробия фонариком:
– Нам нужно недавнее захоронение. Длительное пребывание под землей существенно затрудняет работу. Смотри – ка – свежие венки… – Мы остановились около могильного холмика. Мишка осветил торчащую среди цветов табличку. – То, что надо. Можно сказать, тепленький.
Оттащив венки, мы взялись за лопаты. Управляться с этим инструментом я не умела, и вскоре стало понятно – еще немного каторжного труда, и руки мои отвалятся, а спина – сломается. Сквозь плешь в облаках выглянула луна, и над могилами начал клубиться легкий туман.
– Мишка, смотри…
– Обычные испарения. Работай, не отвлекайся.
Воронов вгрызался в землю как бульдозер, и вскоре под комьями глины уже можно было разглядеть белые оборки, украшающие крышку гроба. Честно говоря, когда подобные сцены показывали по телевизору, я предпочитала не смотреть на экран. Что же говорить о моих чувствах теперь, когда все происходило как бы на самом деле! Зря я связалась с Вороновым, сейчас он откроет гроб и… Оказывается, самое страшное – это именно ожидание чего – то ужасного.
– Страх перед мертвыми телами – предрассудок. С точки зрения науки – это просто кусок гниющей плоти. – Воронов поддел крышку и изо всех сил навалился на лопату, – смотри и учись, Барышева, сейчас ты увидишь труп в начальной стадии разложения.