Большая игра - стр. 9

И мы – должны были отбивать удары уже нового врага. Как будто нам не хватало старых…

Понятно, что Мирза – не поедет сюда из самого Кабула – зачем ему, не тот уровень. Но Кандагар – центр торговли, известный всему Афганистану, там у него много родственников, и один из них – ни за что не откажет в просьбе высокопоставленному родственнику, в чем бы она не заключалась. Например, продать пару вот этих вот НАТОвских башмаков, ворованных на складе – а взять за них двадцать тысяч американских долларов. Ну и что, какая разница, что на базаре они стоят двадцать. В Афганистане – не задают лишних вопросов и не отказывают от помощи родственникам. Тот, кто откажет, будет бинанга. Нанга – это чувство родства, би-нанга, то есть без чувства родства. В Афганистане это слово означает «подлец».

Галька под ногами, тяжелый запах от ослов и мулов, разложенный на мешковине товар, чужие, горбоносые, бородатые лица, неспешный разговор – каркающий пушунский переплетается с более изысканным дари, в Афганистане так называется «фарси». Перекресток миров…

Нужный мне торговец – приехал не на ослах, он приехал на машине. Синий, китайский Фотон. Говорят что между Афганистаном и Таджикистаном тут нет проходимой для машин дороги – но на самом деле она есть, если есть торговля, то будет и дорога. Это для таможенников и пограничников ее нет. Машина – как обычно для Афганистана и Пакистана богато раскрашена, на кабине нарисована золотистая лодка.

Вот и она…

Я остановился около машины – и торговец, молодой, сообразительный бериш[9] тут же вскочил на ноги.

– Интересуетесь, эфенди…

– Интересует.

Я присел на корточки, достал из нагрудного кармана горсть изюма и кинул в рот. Это условный сигнал.

Передо мной – лежала форма, стояли ботинки и кроссовки, красовались разгрузки и фляги. Все – новое или почти новое на вид, все – украдено с конвоев или со складов.

– Новое?

– Все первый сорт, эфенди, неношеное, контракт.

Контракт – обозначает, что товар произведен по контракту и по стандартам вооруженных сил. Есть еще слово «милспек» из новояза.

Я узрел знакомую черную пластиковую коробочку с ручкой, открыл – так и есть, Эотек. Понятно, что не Китай, оригинал – наверное, кто-то заказал в армейском интернет-магазине, его по дороге и украли. А прицел хороший, вон, кнопка – для режима ночного видения.

Взять что ли? Деньги есть, а в России такой дорого.

– Сколько просишь?

– В какой валюте, эфенди? Если в долларах, то пятьсот.

Я покачал головой.

– Побойся Аллаха, за такую цену я закажу по почте. Будто он тебе сколько то стоил. Плачу пятьдесят долларов.

– Вай, эфенди, может, я и выгляжу как глупый ишак, но у нас есть в городе интернет и я знаю, сколько эта вещь стоит! Только из уважения к вам я предложу ее Вам за четыреста американских долларов. Американский прицел – за американские доллары. Хорошая сделка, эфенди, клянусь Аллахом…

– О, Аллах, помоги мне! Твое уважение подобно глотку воды в пустыне – он так мал, что почти и не замечаешь его. Только потому, что ты так долго вез свой товар, я дам тебе за него ровно сто американских долларов. Сто – и ни центом больше!

– Эфенди, мои дети хотят есть, а накормить их большая проблема, ибо я хоть и молод, но у меня их уже трое. Прибавьте к вашей цене еще двести долларов, и пусть Аллах приведет в порядок дела ваши…