Больно не будет - стр. 19
Что мне, в сланцах и носках по городу расхаживать?
Да нет, я могу. Похрен. Но в квартиру-то не попасть, если он ночует у подружки.
В дверь стучат — оборачиваюсь.
Это не брат, впрочем, даже к лучшему. Дверь осторожно приоткрывается, и мой взгляд намертво приклеивается к ее глазам. Они у нее разные, клянусь, я почитал, называется гетерохромия. На самом деле не слишком заметно, только если приглядишься. Левый глаз зеленый, правый — как бы тоже, но вокруг зрачка будто голубая корона или неровный ободок. Серьезно, не сказать, что именно броско, но внимание притягивает.
И получается, что пялишься в эти глаза, сам не понимаешь почему. А потом, когда доходит, уже и все остальное нравится.
- Привет, Ярослав! - Катя заходит и закрывает за собой дверь. В розовой толстовке и свободных джинсах, прямые волосы распущены. Фигура супер, я уже изучил за эти дни всю по миллиметру. И вообще она будто своей стала, родной. В общем, меня более чем устраивает.
- Привет! - развожу руки широко, хвастаясь бодростью. - Ты вовремя, потому что меня выписали!
Она делает несколько шагов вперед, рассматривает меня и почему-то не радуется, а хмурится.
- Но ты все равно диету соблюдай.
- Да понятно. Шины пока не снимают.
- Хорошо. Яр, я рада, что застала тебя. Хотела сначала написать, но потом решила, что правильнее сказать, глядя в глаза.
А у меня самоконтроль сбоит, я понимаю, что адски соскучился. Вот знаю ее чуть больше недели, а соскучился! Внутри горит. Не просто по женской ласке истосковался, хотя по ней тоже. Например, Марина и сослуживица Аня, что тоже навещала, немного волновали, но заглушил легко.
А вот Катя... Моя Катенька. Живая, здоровенькая, невредимая. Которая героем меня называла.
- Позже, - я подхожу и крепко обнимаю ее, прижимаю к себе изо всех сил своего ослабленного пустым чаем организма. У нее даже косточки хрустят, девушка ойкает. А почувствовав, как она обнимает меня в ответ за шею, как ее пальцы касаются моего затылка, проводят по нему, взъерошив волосы, я отстраняюсь от нее, чтобы через секунду впиться в губы.
Всем телом вздрагивает.
Да не бойся, не покусаю. В наморднике же.
Просто невинно целую, прижимаюсь своими губами к ее. Сам глаза закрываю, закатываются они, так хорошо. Внутри не просто пожар, там взрывы и огненная буря. Обхватываю ее лицо руками. Целую-целую-целую. Рот держу закрытым, чтобы не дай Боже не порезать, просто чмокаю. Не могу оторваться. Хорошенькая такая. Блть, я все решил, хочу и дальше быть для нее героем.
Она сначала отвечает. Первые несколько раз. А потом прижимает ладони к моей груди, будто отталкивая. Я поднимаю ее на руки, тащу к кровати, укладываю, нависаю сверху.
- Ярослав, Яр, перестань! - ахает она: - Что ты делаешь?! Сейчас войдут! - она паникует, глаза испуганные, мне аж неловко. Вроде же тянулась, искрило. Да я не стал бы ничего, так, побаловаться. Полежать сверху.
- Я тебя так ждал все эти дни. Так много всего хотел сказать... - шарю взглядом по ее лицу. Щеки розовые, глаза блестят, еще красивее, чем минуту назад. Голубая коронка вокруг зрачка. Целую снова в губы. Хорошо как, нравится.
Хочу ее. Хочу так, что лишь о ней подумаю - в мыслях хаос. А сейчас, когда лежу сверху, когда она дышит часто...
- Яр, я...
- Что? Что не так? - спрашиваю. - Тяжело? Никто не войдет, меня уже выписали. Все ждут, когда свалю.