Богиня под прикрытием - стр. 41
Я же, уютно устроившись на небольшой полянке среди благоухающих цветов, вела переписку с двумя мужчинами. Иногда одновременно. Почему с двумя? Да потому что отделаться от Принца так и не удалось. Негодник оказался кибермагом, поэтому банить его аккаунт было совершенно бесполезно. А если не удается избавиться от неугодного собеседника, остается что? Правильно, сделать общение с ним максимально комфортным. Для начала я попросила его сменить аватарку, а потом и ник, раз уж он кибермаг. И вот со мной уже разговаривает не Черный Принц с внешностью пучеглазого рогатого существа, а вполне себе нормальный пёсик симпатичной наружности и именем. Бродяга, так он назвал себя. Лицезреть пёсика было приятнее, вот только душа его так и оставалась абсолютно черной. Я видела это и содрогалась всякий раз, представляя себе, из-за чего именно она такой стала. Но со мной Бродяга был весел и обходителен, каждое утро забрасывал виртуальными цветами и комплиментами. Это мне, конечно, льстило, но не более того.
Второй мой собеседник, точнее, как бы первый, Рэм, в сети появлялся не очень часто. Примерно раза два в сутки. Виртуальных подарков мне не присылал, то ли не умел, то ли считал это глупостью. Комплиментами не осыпал. Совсем. Но общаться с ним было как-то спокойнее. Он тоже не ангел. Черно-белые узоры его души никуда не делись. Только вот я почему-то абсолютно точно знала, что он меня не обманывает. С Рэмом мы обсуждали те же темы, что и с Бродягой. Но насколько разные были ответы! А еще мне казалось, что Рэм в разы старше меня. И… он тоже меня изучал, задавал вопросы и ожидал моей реакции. Когда некоторые мои ответы не вписывались в его представление обо мне, я чувствовала, как он пытается понять, осмыслить мою позицию, поставить себя на мое место. Если с Бродягой у нас был ни к чему не обязывающий треп, то с Рэмом тонкая психологическая игра под названием «Узнай меня».
В отличие от Рэма, Бродяга был в сети практически постоянно. Иногда в общении с ним меня подменяла Лайма. Она старалась копировать мой стиль, но у нее все равно выходило более беззаботно, что ли. Бродяга в таких случаях считал, что у меня веселое настроение. Ему это нравилось. Лишь однажды, когда речь зашла о драконах, они чуть не поругались. Бродяга утверждал, что драконы злобные, жадные и ограниченные твари. Согласиться с этим Лайма не могла. Во-первых, они действительно не такие, а во-вторых, все адельтеррские драконы без исключения Лайме приходятся родственниками! А кто потерпит несправедливый поклеп на родню? Короче, она пыталась его разубедить.
«Да ладно, еще скажи, что они все белые и пушистые!» – насмешливо сказал Бродяга.
«Далеко не все белые, бывают и рыжие, и черные, но пушистые!» – парировала кошь.
«Да где ж такие есть?» – не верил он.
«На Адельтерре!» – выпалила она, совершенно не подумав.
«Детка, на Адельтерре нет драконов!» – уверенно заявил он.
«У тебя устаревшие сведения!» – возразила Лайма.
«Сама видела?» – вкрадчиво спросил он.
На этом вопросе кошь немного поостыла. Ответить, что видела – фактически признать, что бывала на Адельтерре. Сказать, что нет, станет допытываться, откуда познания.
«Мирографию хорошо изучала, – в итоге нашлась она и, гордо задрав нос кверху, добавила: – Да это в справочнике по расам написано! Не читал, что ли?»