Боги, которые играют в игры - стр. 38

– А ты изменилась теперь… ты никогда такой спокойной не была. Что все-таки у вас случилось?

Дарья вздохнула, ее голос немного потеплел:

– Ох… много всего произошло. И много чего изменилось. В том числе и я. Для нас, видишь ли, прошло чуть больше времени, чем полторы недели. Намного больше. И ты, кстати, изменилась. Посмотри на себя. Для тебя тоже прошло, явно, не девять дней. Садись лучше. Нам надо поговорить серьезно.

Елена послушно вернулась в кресло.

– Так вы нашли приз?

– Да… нашли… но это уже не так важно. Игры уже не существует и никогда больше не будет существовать. Я не об этом хотела поговорить… – Дарья обернулась и взглянула на Глеба, словно ища поддержки. Он чуть заметно кивнул и взял ее за руку.

– Лена… дело в том, что мы хотим предложить тебе одно испытание…

– Прохоров, с вещами на выход, – крикнул лейтенант, проходя мимо двери.

– Блин, что еще? – выскакиваю следом.

– Опять «Недоуменцы». Шесть трупов. Эксперты уже выехали, – кричит он, быстрым шагом удаляясь по направлению к выходу.

– Ох, елки палки. И опять у нас.

Это уже третий случай за месяц. Говорят, что раньше тоже были, но куда реже, да и трупов было каждый раз меньше. А теперь зачастили. Я уже знал, что увижу на месте преступления. Хоть рвотный пакетик заранее готовь. Растерзанные на куски тела. Причем, растерзанные так, что не сразу и поймешь, где чей кусок лежит. В прошлый раз только по генетическому анализу и опознали.

Главное опять, наверняка, никаких свидетелей. Хотя в позапрошлый раз двоих выживших даже нашли. Отец с сыном так обнявшись, посреди всей этой кровищи и лежали нетронутые. Только толку с них было как с козла молока. Помнят, что открылась дверь комнаты, потом, говорят, взрыв, и сознание потеряли. Только при нас и очнулись. В комнату, вроде как, незадолго до этого целая семья зашла. То ли врут, то ли совсем контузило. Не было там никого. Мы там даже останков не нашли, зато в холле кровищи хоть ведрами выноси.

После этого случая лейтенант у нас в отделении и появился. Фээсбешник. Думали, что они себе все дело возьмут, а этот говорит, мол, нефиг. Ты, дескать, первых свидетелей за сорок лет нашел, тебе и карты в руки. Удачливый ты, говорит, Прохоров. Так что теперь на все связанное с Недоуменцами мы так вдвоем и катаемся.

У меня уже и работы иной, кроме этих Недоуменцев, не осталось. Значит и приработка никакого. Нет, я взяток не беру, в отличие, скажем, от большинства в нашем отделении. Вор должен сидеть в тюрьме, преступник должен понести наказание. Это железно. И никакими деньгами у меня преступника не отмажешь. Но от вознаграждения за то, что сволочь какую нашел и наказал я никогда не отказываюсь. Полгода назад у одного бизнесмена дочь изнасиловать пытались. «Найди, – говорит мне, – но сначала мне скажи кто». Нашел. И, прежде чем за решетку закрыть, позвонил по указанному телефону. Оба сами приползли, избитые в мясо. Один аж без глаза. По собственному признанию написали. Потом бизнесмен конвертик принес. Насильников закрыли, а я заработал. Все довольны. Я считаю, что в таком случае я вполне честный мент. И тут вдруг эти Недоуменцы.

Никто собственно не знает откуда это слово взялось. Говорят, еще в сороковых годах их так кто-то из чекистов назвал. То ли недоумки, то ли недоуменные чем-то. Первый случай-то еще при немцах был и первыми трупами фашистские гадины были. Вот и назвали этих как-то ласково. Вроде как доброе дело сделали. Недоуменцами. Так, говорят, и повелось. Даже когда трупы уже среди своих пошли. По слухам, даже они сами себя уже так называть стали. Понравилось, дескать, название это. Психи, одним словом.