Боги Иторы - стр. 32
– Гнев Богов на твою Игру!
Ксанд усмехнулся. Ему ли не знать, каков бывает гнев Богов…
– К делу, у нас осталось мало времени. Мне нужны провожатые. Из твоих вернейших людей. И учти – у них мало шансов вернуться. На этот раз за меня взялись по серьёзному. Я не знаю, какие у меня шансы вернуться сюда ещё через десяток лет.
– Сколько у нас времени?
– Мало, очень мало, – признался Ксанд, радуясь этому «у нас». – Пока я жив только благодаря тому, что кое-кому обо мне практически ничего не известно. Моё имя прозвучало под этими сводами, но до этого оно молчало десятилетия. Более оно не тайна и одному мне придётся туго. Ты видишь, я раскрываю перед тобой все карты. Раскрываю, даже твёрдо зная, в чьи лапы угодит твоя память спустя, быть может, всего пару мгновений.
«Эх, знать бы, в самом деле, это Имя!»
– Ты дашь мне людей?
– Да.
Ксанд жалел в этой жизни о многих вещах. Факт принадлежности Светлейшего к сонму Слабых мира сего был одой из них. Но, ничего с этим не поделаешь…
Ксанд смотрел в спины всадникам, скрывающимся один за другим в чаще леса, а сам не мог избавиться от видений. Вокруг Светлейшего сгущалось едва различимое бирюзовое облако, отчего на лице грозного воителя напряглась предательская жилка. Плохо.
Уже скрываясь в лесу, Ксанд краем глаза успел заметить, что на самом верху северной башни замерла светлая женская фигурка. Мужчины должны бороться за своё право выбора земного пути, женщины же всегда вот так… провожают давно и бесследно исчезнувшую тень. Что их каждый раз связывает, поди пойми…
«Прощай, Княгиня, тебе-то я уж точно не смогу помочь. Даже единым словом».
Путь на запад начинался со скверных предчувствий.
Грозная поступь неведомых сил сотрясала само основание древних скал. Их крепкие кости трещали под напором всесокрушающей власти Проклятия, что проливалась, выплёскивалась сейчас в недра Иторы. Стон несокрушимой горной породы, помнящей многое, казался стенаниями узника, привыкшего к собственной неволе, не желающего своей нежданной, и оттого – омерзительной свободы.
Человек, приведший сюда эту силу, знал, что это за место. Полюс покоя, озеро вневременья, пропасть небытия. Оно было славно своей безжизненностью. Однажды выжженная дотла в неведомых по своей ярости сражениях Сильных, эта долина до сих пор не отважилась отрастить на своём челе ни травинки. Один-единственный источник живой влаги был признаком того, что остальной мир хоть как-то сумел проявить свои обыкновенные картины среди монолита мёртвых скал. И эта влага была девственно-чиста, незапятнанна и толикой чьей-то воли, ей можно было верить, ей можно было кланяться. Не расплачиваясь и не сожалея – на лике Иторы уже одно это было невероятным подарком.
Но кроме того – пещера была последним средоточием простоты, отторгающим всё наносное, привнесённое, лишнее, Новое. Для миллиардолетней истории этого мира Новым было и всё Старое. Сама жизнь человеческая была чем-то Новым. Сама смерть.
Иному человеку лишь на это и остаётся полагаться. Он привёл сюда её в надежде на невозможное, привёл, совершив безумное в своей бесполезности путешествие через моря, страны, подземные реки и горные массивы. Привёл. И теперь имел возможность лицезреть весь тот ужас, какой неминуемо разгулялся бы в гуще лесов и на просторах степей, пронёсся бы по городам и весям, который раз изменяя образ Средины и самой Иторы Многоликой…