Богатырская работенка - стр. 25
– Босс, – испуганно спрятался за спину Гриши гремлин, – здесь нечисть водится, вот те крест.
– Кто бы говорил… – заметил я.
– А что я?! Я ничего. Я ведь свой в приборную доску, а они…
– В этой дыре поди и спутникового телевидения нет, – скривился браток.
– Здесь вообще телевидения нет, – напомнил я. – Нигде. И еще довольно долго.
– А как же они живут?
– По-разному. Не в телевидении счастье, и не в электричестве, и не в теплом санузле, и…
– Здесь даже света нет? – прозрел Гриша.
– Почему же? Есть. Свечи и лучины. Может даже керосинки уже изобрели.
– Давай еще дома поищем, а? Пускай без телевизора, но чтобы хотя бы электричество было.
– Босс, мне тоже здесь не нравится, – признался гремлин, заметно заплетающимся языком. Бутылка в его руках опустела на треть. Что ж… каждый борется со стрессом по-своему.
– Думаю, до ближайшего жилища не один час идти, – сообщил я и решительно направился к избе. Но не сделал я и пяти шагов, как путь мне преградила псина. Не то чтобы очень уж гигантского размера, но однозначно адского характера, на что ненавязчиво намекают все три оскаленные пасти и все шесть пламенеющих глаз.
– Р-р-р… Тяв!.. Ры-ы-ы…
– Ц… ц… – от испуга я начал заикаться.
– Я тебе цыкну! – произнесла средняя голова адского пса, впившись в меня яростным взглядом.
Я отрицательно замотал головой, пытаясь сказать, что не цыкать на него собирался, а хотел по имени обратиться. Обычно на животных, хотя бы частично одомашненных, звуки их клички действуют успокаивающе.
Бабах! – прогрохотало у меня за спиной. Мимо уха, взъерошив волосы, просвистела пуля.
Я распластался на земле, накрыв голову руками.
– Апчхи!
Но повторного выстрела не последовало.
Вместо этого открылась дверь избушки и на пороге возникла старуха неопределенно древнего возраста и неописуемо отталкивающего облика. В молодости, при всплеске буйной фантазии, ее можно представить статной девицей под два метра роста, с роскошной черной косой и острым носиком. Но прожитые века, ибо годам с этим не справиться, внесли в облик хозяйки торчащего посреди леса домика глобальные изменения. Спину изогнуло колесом, отчего образовавшийся горб оказался выше головы, а рост несчастной уменьшился вдвое. Если бы я увидел ее издали, подумал бы, что это гном или каменная баба с кургана. Некогда острый вздернутый носик еще больше заострился и, вытянувшись в длину, поник, сделавшись похожим на пупырчатый огурец. Губы усохли до тоненьких ниточек, обнажив беззубый провал рта… Ой! Извините. Не досмотрел. Один зуб все же остался. Желтый, острый как клык саблезубого тигра, он нависает над нижней челюстью и немного выступает за кончик носа. А вот глаза у древней карги молодые. Это пугает до оторопи. Да… это совсем не та ведьма с приятными взору формами, которая промелькнула над нашими головами у руин замка. Та наверное дальше полетела.
– Почто песика забижаете?! – грозно вопросила хозяйка избушки, уперев руки в боки и нахмурив колючие ежики седых бровей. Небо как-то молниеносно заволокло грозовыми тучами, на горизонте начали ветвиться сполохи молний, в лицо ударил резкий порыв пронизывающего до костей ветра…
– Апчхи!
Треглавая псина опустилась на хвост и, сфокусировав на мне взгляд всех трех своих пар огненных глаз, поддакнула:
– Да!
Я повернулся к Грише, предоставив ему возможность отвечать за свой выстрел.