Богач, бедняк - стр. 48
Бойлен затормозил перед темным четырехэтажным домом, стоявшим на улице, застроенной такими же домами. Гретхен была в Нью-Йорке всего два-три раза в жизни, при этом дважды с Бойленом за последние три недели, и понятия не имела, в каком они находятся районе. Бойлен, как всегда, вышел из машины и открыл ей дверцу. Они спустились по ступенькам в цементированный дворик с железной оградой, и Тедди позвонил в дверь. Ждать пришлось долго. Гретхен показалось, что за ними кто-то наблюдает. Наконец дверь открылась. На пороге стояла крупная женщина в белом вечернем платье с высоко взбитыми крашеными волосами.
– Добрый вечер, дорогой, – приветствовала она Бойлена сиплым голосом.
В передней царил полумрак, и во всем доме была такая тишина, будто все полы были покрыты тяжелыми коврами, а стены обиты тканью, заглушающей звуки. В то же время будто где-то рядом неслышно и осторожно двигались люди.
– Добрый вечер, Нелли, – ответил Бойлен.
– Я тебя целую вечность не видела, – заметила женщина, вводя их в маленькую, освещенную розовым светом гостиную на первом этаже.
– Я был занят, – сказал Бойлен.
– Ясно, – понимающе кивнула Нелли, окинув Гретхен оценивающим взглядом, в котором сквозило восхищение. – Сколько тебе лет, милочка?
– Сто восемь, – ответил за нее Бойлен, и они с женщиной рассмеялись.
Гретхен молча спокойно оглядывала задрапированную комнату. На стенах висели написанные маслом картины – обнаженные женщины. Она твердо решила не показывать своих чувств, ни на что не реагировать. Ей было страшно, но она старалась подавить в себе страх, не выказывать его. Она заметила, что все абажуры на лампах были с кистями. Белое платье на женщине оканчивалось кистями, и на груди тоже висели кисточки. Тут есть какая-то связь? Гретхен заставила себя разгадывать эту загадку, чтобы не сбежать из этого тихого дома, обитатели которого прятались, неслышно передвигаясь по комнатам на верхнем этаже. Она понятия не имела, что ее ожидает и что с ней будут делать. Бойлен выглядел благодушным и чувствовал себя здесь как дома.
– Почти все готово, дорогой, – сказала женщина. – Придется подождать всего несколько минут. Может, хотите пока что-нибудь выпить?
– Детка? – повернулся Бойлен к Гретхен.
– Как скажешь, – с трудом выдавила она из себя.
– Пожалуй, по бокалу шампанского не помешает, – согласился Бойлен.
– Я велю отнести вам наверх бутылку, – сказала женщина. – Шампанское холодное – я держу его на льду. Пойдемте.
Она вывела их в переднюю, а оттуда Гретхен с Бойленом следом за ней поднялись по устланной ковром лестнице в полутемный холл на втором этаже. Платье на женщине шуршало, как фольга, – страшновато и громко. Бойлен нес на руке свое пальто. А Гретхен пальто не снимала.
Женщина открыла одну из дверей в коридоре и включила настольную лампу. Они вошли в комнату, где стояли двуспальная кровать под шелковым балдахином, большущее мягкое кресло, обитое темно-бордовым бархатом, и три маленьких золоченых стула. Большой букет тюльпанов на столе выделялся ярким желтым пятном. Окна были зашторены – глухо донесся шум проезжавшей мимо машины. Огромное зеркало на всю стену. Комната напоминала номер в старомодном, некогда роскошном, а теперь слегка обветшавшем отеле.
– Сейчас горничная принесет шампанское. – Женщина, шурша платьем, вышла, прикрыв за собой дверь без стука, но плотно.