Бог умер, да здравствует Бог - стр. 48
Караулит? Я бы на её месте давно бы себя разбудил. Чего это она вдруг решила со мной церемониться и дать отоспаться?
– Твоего отъезда? – уточнил я, плотнее кутаясь в теплое шерстяное одеяло, ещё пахнувшее овцой, что подарила для него свои кудряшки. – Значит, ты всё же решила оставить меня, как ненужный балласт, в Лотта, воспользовавшись моей неоценимой помощью.
Она приподняла свою тонкую бровь и с раздражением уставилась на меня:
– Твоя помощь была настолько неоценима, что хоть как-то оценить её не представляется никакой возможности.
Тоже верно. Из полезного, что я сделал – довел её в Лотта, а потом потратил целые сутки на то, чтобы восстановить истраченные силы. М-да, невелика помощь, но всё же преуменьшать свои старания я был не намерен, по крайней мере, на словах, поэтому я решил направить беседу в более продуктивное русло.
– Хорошо, довольно пререканий, – начал я, принимая значительный вид, насколько мне это позволило моё не совсем приемлемое полуголое тело в ворохе подушек. – Сударыня, не соблаговолите ли вы ответить на парочку моих вопросов? Или мне стоит величать вас моей сестрой, раз уж вы соизволили давеча назваться таковой?
– Хватить выкать, – раздраженно бросила она, поудобнее устраиваясь на стуле. – Что я должна была сказать тому надзирателю, чтобы он отвязался? Что ты мой сын? Или может быть – муж? – произнося последнее слово, она презрительно и ядовито скривилась, отчего стала страшна как гевольская жаба. – И вообще, откуда у тебя такие странные знакомые?
Сам хотел бы знать. Липнут ко мне всякие проходимцы, то люди, то богини. Ходу не дают.
– Тут я вопросы задаю, сударыня, – не стал поддаваться я на её провокации. – Для начала, ответьте мне, куда вы соизволили деть свой доспех?
– Он здесь, в сосуде, – она приподняла небольшой глиняный кувшин, который был зацеплен на поясе рубахи, – берегу до поры до времени.
Это правильно. Мощь парадного доспеха солнечных богов не стоит недооценивать: он способен спасти своего носителя от удара священным орудием, а уж от примитивного оружия смертных защитит подавно. Вот только толку от доспеха никакого не будет, если Ючке истратит свои последние божественные силы, тогда доспех будет ничем иным, как обычной золотистой лужицей. И до какой такой поры она его собралась хранить, хотел бы я знать? Неужто собралась с кем-то сражаться?
– Хорошо, теперь следующий вопрос, – продолжал я свой допрос. – Откуда тебе известен холгойский язык, да ещё и настолько, что ты говоришь на нём без акцента?
– Моё священное орудие родом из Холгоя, – без запинки произнесла она. Репетировала что ли? – Подарок брата, Бо Юлуна.
Ага, а вот этот момент ты не продумала, да?
– Того самого, который владеет Холгоем? – иронично вопросил я, наблюдая за реакцией Ючке. – О коем факте ты не знала, пока я тебе не сообщил. Это как это так вышло?
Она ненадолго умолкла, вперив взгляд в ножку кровати. Ючке, видимо, не знала, что мне ответить, чтобы я отстал, а поэтому пошла в наступление:
– Ты сейчас именно об этом хочешь спросить? Знай, я установила лимит на вопросы, два ты уже задал, поэтому я отвечаю либо на вопрос об орудии, либо ты спрашиваешь то, что действительно важно.
Ладно, подловила. Нет, конечно, из вредности я бы мог настоять на ответе, но кто знает, какую ложь она успела сочинить за то время, пока разглядывала резьбу на кроватной ножке.