Бог не проходит мимо - стр. 16
С Рамзаном, так звали ее мужа, она познакомилась в далеком 72-м, когда училась в Москве в Первом медицинском институте. Узкой специализацией у него была хирургия, у нее – гинекология. Оба комсомольцы, активисты, молодые, красивые и активные. Рамзан был редким красавцем и покорителем женских сердец на всем факультете. В то время о черноволосом и черноглазом красавце вздыхали многие девушки. Он был хорошо воспитан и обходителен, дамам при встрече целовал ручки. Но глаз Рамзан положил не на кого-нибудь, а на самую скромную и, кажется, незаметную девушку Лиду, которая на парней не заглядывалась, а чаще всего стояла где-нибудь в уголке, уткнувшись в учебник. Над Лидой девушки даже подтрунивали, считали ее зубрилкой и прочили судьбу синего чулка, как вдруг эта серая мышка, которую никто никогда не замечал, вышла замуж за первого красавца факультета.
«Как это случилось?» – спрашивали девушки. «Он так красиво за мной ухаживал», – отвечала Лидочка, пряча глаза и теребя поясок от белого халатика.
Свадьбу играли в студенческой общаге, настоящую комсомольскую свадьбу, с «советским» шампанским, лимонадом «Буратино», докторской колбасой и рижскими шпротами. После ординатуры Рамзан увез Лиду к себе на родину в Грозный, где она прожила счастливые двадцать лет, родив горячо любимому мужу двух дочерей и став главным врачом родильного дома, заслужив любовь и уважение пациентов. Дочерей успели выдать замуж за русских мужей, пока все не оборвалось. К власти пришел Дудаев, началась война и неразбериха. Дочери успели уехать из Грозного в Россию. Лидия тоже хотела уехать, но Рамзан категорически отказался покидать родную республику. И она осталась с ним, пока в одну из осенних ненастных ночей за ним не приехали люди в камуфляже. Сказали, что одному человеку требуется срочная операция.
«Я вернусь», – произнес муж на прощание, поцеловал ее в щеку и ушел в темноту. До утра она не находила себе места, металась и плакала, сердце разрывалось от дурных предчувствий. Он не вернулся ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Вскоре квартира в Грозном сгорела, а вместе с ней все семейные фотографии, все вещи. Лидия перебралась в Нальчик, где устроилась работать врачом в женской консультации. В Россию не поехала: слишком далеко от пропавшего мужа, она все еще надеялась его найти – если не живого, то хотя бы могилу, хотя бы узнать, что с ним произошло. Эта боль не давала ей жить, она поседела, располнела и состарилась. Лидия регулярно ездила в Грозный, встречалась с полевыми командирами, с представителями МВД и ФСБ – все безрезультатно, никаких вестей, никаких следов. Возвращалась в Нальчик, пыталась отвлечься на любимой работе.
– Ну что ж, беременность есть, девять-десять недель, – произнесла Лидия Александровна, осмотрев пленницу.
– А как развивается беременность, жив ли плод? – каким-то замогильным голосом спросил Руслан.
– На таком сроке сердцебиение плода обычными способами не прослушивается. Необходимо ультразвуковое исследование.
– Да? УЗИ, говорите? Что вы голову морочите, доктор? – почти в ярости произнес Руслан. – А как же раньше все определяли, когда никаких ультразвуков не было?
Лидия Александровна выдержала паузу, стараясь сохранять полное спокойствие.
– Если женщину наблюдать в динамике, то по изменениям размеров матки можно судить о развивающейся беременности, а один осмотр на таком сроке не может дать объективной картины. Так что приезжайте завтра ко мне в консультацию, я посмотрю ее на ультразвуке и точно скажу, как развивается ребеночек.