Блондинки предпочитают джентльменов. Подслушанные разговоры - стр. 13

– Я просто теряюсь в догадках. Что же это, перевёрнутая статуя Аполлона с отбитым пенисом?

– Рядом с дворцом стояла карета с откидным верхом, запряжённая двумя белыми лошадьми. Приглашали на экскурсию по парку в сопровождении гида. Я, конечно, не могла пройти мимо. Ощущения непередаваемые! Чувствуешь себя королевой, объезжающей свои владения.

– А говоришь, осталась недовольна.

– Подожди, чтобы почувствовать всю горечь испытанного мною разочарования, надо представить, насколько я была восхищена вначале: благодатно светит солнышко, вокруг великолепный парк, сверкающая поверхность озера. Едва уловимый аромат разноцветных падающих листьев окутывает своей чистотой. Я сижу в открытой царской карете, люди с завистью смотрят нам вслед, даже фотографируют. Мы выезжаем на аллею дивной красоты, вдруг лошади резко останавливаются. Одна поднимает хвост и внезапно выдаёт такую кучу понимаешь чего, что я просто теряю дар речи. Это не опишешь словами, надо самому увидеть, чтобы понять всю прелесть происходящего. А какое амбре! Было ощущение, что весь запах в парке испорчен и не подлежит восстановлению. Я никогда не задумывалась, как и сколько это делают лошади, но увиденное зрелище меня потрясло!

– Вот тебе и королевская прогулка!

– Интересно, особы царских кровей также реагировали на подобные остановки?

– Нет, перед прогулками коронованных особ лошадям заклеивали попы пластырем.

– Ну, правда, как они терпели столь неэстетичные проявления потребностей конского организма? Кстати, только я стала потихоньку приходить в себя от увиденного, пытаясь переключить мысли на увлекательный рассказ экскурсовода, делавшей вид, что ничего не произошло, как карета снова остановилась.

– Потому что лошадей было две!

– Точно. Теперь вторая подняла хвост, и ароматное священнодейство повторилось.

– Дубль два – для тех, кто не успел вдоволь насладиться этим незабываемым процессом.

– Все накопленные приятные впечатления дня просто померкли перед этим бесподобным представлением. Но самое ужасное – пока выходила наружу вторая куча, меня стало подташнивать. Прямо комок к горлу подступил, я за шарфик схватилась, будто поправляю, а сама приготовилась блевануть в него. Как назло, с обеих сторон от меня сидели, и за борт кареты сделать это не получилось бы.

– Выдала бы порцию тошниловки на коленки чахоточному.

– Я представляю его физиономию! Вытянулась бы ещё больше! К счастью, с большим трудом, но мне удалось-таки сдержать спазм. Зато на ипподром теперь меня под дулом пистолета не затащишь!

– Шурик, ты же раньше любила лошадей.

– Ага, пока не увидела, как они гадят. Больше не люблю.

– Надеюсь, твой сухощавый ухажёр смог тебя утешить?

– Ну, именно это событие, а точнее два, мы не обсуждали. Думаю, он тоже видел это впервые, изумление и растерянность на его впалых щеках ещё те были. Поехали потом в ресторан «Подворье», знаешь?

– Конечно. Довольно оригинальное заведение.

– За целый день так проголодались, назаказывали всего. И почти половину я не доела. Если б ты видела лицо сухаря, когда принесли счёт, а съедено не всё. Ценник там не маленький.

– Что, тоже жадиной оказался?

– Скорее, из тех, кто привык разумно тратить деньги. Заплатил, конечно, но по дороге сокрушался, что столько еды оставили.

– На чём расстались?