Блондинка - стр. 36
Пожаров следовало ожидать. По преступлению и наказание, так всегда бывает.
Еще задолго до начала пожаров 1934-го в Лос-Анджелесе, в самом воздухе Южной Калифорнии, казалось, висела угроза. И без ветров, дувших из пустыни Мохаве, было ясно, что скоро хаос выйдет из-под контроля. Предчувствие это читалось на озадаченных, обветренных лицах уличных бродяг (так их тогда называли), виднелось в демоническом нагромождении вечерних облаков над Тихим океаном, скользило в завуалированных намеках, сдержанных улыбках и сдавленных смешках некоторых людей со Студии, которым ты некогда доверяла. Лучше уж не слушать новостей по радио. Лучше даже не заглядывать в новостные колонки газет, даже в «Лос-Анджелес таймс», которая часто лежала в бунгало (нарочно, что ли?.. чтобы окончательно вывести из равновесия чувствительных жильцов, вроде Глэдис?). Ибо кому хочется знать о тревожной статистике роста безработицы в Америке, о выселенных и ныне бездомных семьях, что мыкались по всей стране, о самоубийствах банкротов и о ветеранах Первой мировой войны, инвалидах, оставшихся без работы и без «надежды на будущее». Да и новости из Европы, из Германии, тоже не сулили ничего хорошего.
Потому что в следующей войне мы будем сражаться именно здесь. И на сей раз спасения не будет.
Глэдис закрыла глаза от боли. Боль обрушилась внезапно, как начало приступа мигрени. Эта фраза прозвучала не у нее в голове, а по радио, и произнес ее властный мужской голос.
По этим причинам Глэдис поселила Норму Джин у себя в бунгало на Хайленд-авеню. Однако она до сих пор целыми днями работала на Студии и пребывала в беспрестанном страхе, что ее отстранят от работы (сотрудников голливудских студий уже начали отправлять в неоплачиваемые отпуска или даже увольнять насовсем); и бывали дни, когда она едва находила в себе силы подняться с постели, – казалось, на душе ее лежала тяжесть всего мира. Она вознамерилась стать «хорошей матерью» ребенку, пусть даже жить им осталось недолго. Потому что если война не придет из Европы или с Тихого океана, она непременно обрушится на них с небес: Г. Уэллс предсказал и описал весь этот ужас в «Войне миров», романе, который по неким причинам Глэдис знала почти назубок, как и целые отрывки из его же «Машины времени». (Она смутно припоминала, что отец Нормы Джин подарил ей сборник Уэллса с этими и другими романами, а также несколько томиков со стихами, хотя на деле их подарил ей «для общего развития» один из сотрудников Студии. В середине двадцатых он дружил с отцом Нормы Джин, тоже сотрудником Студии, но дружба эта продлилась недолго.) Нашествие марсиан – почему бы, собственно, и нет? В периоды экзальтации Глэдис верила в знаки зодиака, в мощное влияние звезд и других планет на человечество. Она не исключала, что во Вселенной могут обитать другие разумные существа, созданные другим Богом, по другому образу и подобию, питающие злобные и хищнические чувства по отношению к землянам. Подобному вторжению самое место в Откровении Иоанна Богослова, в Апокалипсисе. Лишь эту книгу Библии Глэдис считала убедительной, особенно здесь, в Южной Калифорнии. Но только вместо разгневанных ангелов с огненными мечами на Землю явятся мерзкие грибовидные марсиане и будут стрелять невидимыми жаркими лучами, превращая в пепел и прах все вокруг, а мишенью их будут люди.