Блокада. Полная картина битвы за Ленинград (1941 – 1944) - стр. 27
Тем не менее судьба Ленинграда высшим руководством Германии и прежде всего Гитлером к началу операции так и не была окончательно решена. Гитлер не мог принять окончательного решения. Так, 21 июля 1941 г. в ходе поездки в группу армий «Север» он заявил, что «в сравнении со значением Ленинграда Москва для него всего лишь географический объект», но позже изменил свою точку зрения. Судьба самого города оставалась неопределённой до середины сентября 1941 г.
В подготовленных в ставке Гитлера тезисах доклада «О блокаде Ленинграда» от 21 сентября указывалось: «…б) сначала мы блокируем Ленинград (герметически) и разрушаем город, если возможно, артиллерией и авиацией..; г) остатки “гарнизона крепости” останутся там на зиму. Весной мы проникнем в город… вывезем все, что осталось живое, вглубь России или возьмем в плен, сравняем Ленинград с землей и передадим район севернее Невы Финляндии».
Сейчас финские и отечественные финнозависимые историки>14 доказывают, что финны в 1941 г. планировали лишь восстановить старую (1939 г.) советско-финскую границу и перейти к стратегической обороне.
На самом деле финское правительство буквально со дня подписания мирного договора (12 марта 1940 г.) начало подготовку к новой войне.
Причем финское правительство готовило к войне не только солдат и пушки. По приказу премьер‑министра Рюти 17–18 мая 1941 г. были мобилизованы историки и лингвисты. Под руководством профессора Ялмари Яккола они стали сочинять обоснование аннексий территорий СССР. Однако их опередили военные. Уже 30 мая 1941 г. главный квартирмейстер генерал‑майор А.Ф. Айро предоставил маршалу Маннергейму пять вариантов аннексий, в зависимости от того, в каком положении окажется СССР после заключения мира.
В минимальном варианте, если бы Советский Союз по-прежнему оставался серьезным фактором, Финляндия хотела бы только скорректировать свою восточную границу между Ладогой и Куусамо. Это было бы компетенцией за передаваемую территорию на Карельском перешейке, необходимую для обеспечения безопасности Ленинграда (около половины перешейка).
В максимальном варианте (№ 5) было много неясностей. И дело тут не в скромности господина Айро, который с большим удовольствием установил бы финскую границу по Уральскому хребту, а в неясности претензий немцев. Если Кольский полуостров немцы твердо решили брать себе, то с границей Архангельской области, которая должна была стать «лесной провинцией» Германии, было много неясностей. Но в любом варианте Финляндия должна была выйти к Белому морю. На юге также были сомнения – дадут ли немцы провести границу по реке Неве?
В мае 1941 г. началось формирование администрации Восточной Карелии, что вызвало конфликт между правительством и военными. И те, и другие рвались делить шкуру еще неубитого русского медведя.
Поскольку подавляющее большинство населения Восточной Карелии составляли этнические русские, то возникла идея>15 депортировать оттуда 660 тысяч русских, а взамен переселить 385 тысяч финнов.
8 июля 1941 г. командование группы армий «Север» определило, что 4‑я танковая группа будет соединением, на которое возлагается наступление на Ленинград. Кроме того, на неё возлагалась обязанность захвата Нарвы с юга и обеспечение на первоначальном этапе своего правого фланга. На 10 июля 1941 г. соединения танковой группы располагались в треугольнике Псков – Славковичи – Остров и продолжали наступать, продвигаясь вперёд: 41‑й моторизованный корпус двигался по прямой от Пскова к Луге, преследуя разрозненные части 11‑й армии, 56‑й моторизованный корпус – на Сольцы через Порхов. Уже на подходе к Луге командование 4‑й танковой группы, полагая, что её наступление на Ленинград на правом фланге группы, в направлении Сольцы – Шимск – Новгород не имеет перспективы, в том числе ввиду непроходимой для танков местности, и развернуло 41‑й моторизованный корпус на север. 1‑я танковая и 6‑я танковая дивизии совершили марш протяжённостью 180 км, и уже 14 июля 1941 г. силы 1‑го батальона 113‑го пехотного полка захватили плацдарм на реке Луге в районе села Ивановское.