Близнецы Крэй. Психопатия как искусство - стр. 8
«Мы с Ронни вечерами лежали в своих кроватях и слушали звуки взрывов. Это казалось чем-то интересным и захватывающим, не более того. Мы были слишком малы, чтобы осознать, что от этих звуков умирают люди.
Одним из самых страшных воспоминаний стала очередная тревога. Люди подумали, что сейчас начнут падать бомбы. Это было как раз возле станции метро Бетнал-Грин. Цепная реакция оказалась страшнее, чем взрыв. Люди падали и их затаптывали. В тот день умерло более двухсот человек, в том числе и чемпион по боксу Дикки Корбетт, наши соседи и дальние родственники». (Реджинальд Крэй)
Спустя всего несколько дней случилась новая трагедия. Бомба ударила по дому номер 176 по Валланс-роуд. Ветхое здание моментально превратилось в горы обломков и пыли. Стекла в апартаментах семьи Крэй вылетели, стены тут же покрылись трещинами. Самым страшным было то, что в том доме они знали всех. Там жили их соседи и друзья. Для Ронни и Реджи это стало великим потрясением.
Постепенно бомбежки стали привычным делом. Страх не может отравлять жизнь вечно, на его место неизменно приходит немного циничное чувство юмора, надежно защищающее людей от осознания ужаса их положения.
«Когда близнецы были вместе, их ничто больше не волновало. Другие дети Ист-Энда орали и плакали, заслышав звуки падающих бомб, но не близнецы. Они просто брались за руки, закрывали глаза и покорно шли туда, куда говорила им мама». (Чарльз Крэй)
Последующие ночи в бомбоубежищах у Чарли, Ронни и Реджи остались в памяти как веселые и немного опасные приключения. Вот они вместе с Вайолетт и Роззи бегут к укрытию, вот они встречают неизвестно как оказавшегося там деда Ли, вот устраиваются поудобнее возле одной из кирпичных стен и слушают страшные или уморительно смешные истории любимого дедушки. Так заканчивалось каждое подобное «приключение».
Наутро приходили военные. И вот это уже не казалось забавным. Здесь, на Валланс-роуд, всегда ненавидели людей в форме. Они ассоциировались не с защитой, а с опасностью лишиться главы семьи. На Углу Дезертиров вслед этим людям кричали оскорбления, а иногда даже кидали какой-нибудь безобидной гадостью, вроде тухлых помидоров. Военные смотрели на это сквозь пальцы. Нельзя же арестовать всех. Да и злиться на женщин и детей, у которых они пришли отнять их кормильца, тоже как-то не пристало. Поэтому оскорбления в адрес властей то и дело взрывали неестественно тихие в дневное время улочки. В таком поведении был и практический смысл. Так можно было предупредить соседей о приближении конвоиров. Тетушка Роззи орала обычно громче всех. Ее муж давно был в бегах, и она осталась одна с сыном на руках. Пожалуй, на Ист-Энд не было человека, который бы сильнее Роззи ненавидел военных.
В тот раз Чарли все-таки умудрился пропустить мимо ушей крики сестры Вайолетт. Опомнился он, только когда раздался тяжелый стук в дверь. Семья как раз завтракала за круглым столом в гостиной. Вайолетт с испугом посмотрела на мужа и как можно медленнее пошла открывать дверь. Путь к лестнице в подвал для Чарли был отрезан. Вариантов оставалось немного: залезть в массивный платяной шкаф, стоящий в углу комнаты, прыгнуть в окно или залезть под стол. До шкафа Чарли уже не успевал добраться. Если бы он выскочил из окна, конвоиры моментально его бы поймали. Шаги военных гулким эхом разносились по коридору, когда Чарли наконец залез под стол, предусмотрительно стянув пониже скатерть. Он опасливо посмотрел на Ронни и приложил палец к губам. Тот важно кивнул. Дверь открылась, и в комнату вошло несколько незнакомых мужчин в форме.